BNHA-правда - 65

[Замдежурного]

Мы на дне, дно на нас, но всё хорошо, потому что мы сад угрей.

1 год старшей школы

Boku no Hero Academia — однажды мы станем героями!
Мы уже в процессе становления!
Да-да, не сомневайтесь!
Верьте в нас!
И подождите.

P.S.

Если мы на дне — не волнуйтесь. Мы не тонем, мы занимаемся дайвингом.

До поступления в UA

Тред My Hero Academia (Boku no Hero Academia). Кто читает? Давайте обсудим.
И как думаете, аниме будет?
Еще заметил: очень часто кроссоверят с Ванпанчменом.

Официальные страницы:
твиттер Хорикоши | оф. сайт аниме | оф. твиттер аниме
Манга: спойлеры | marumaru (кор.) | readmanga (рус.) | BNHA: Illegals (рус.)
mangasail (англ.) | mangastream (англ.) | mangareader (англ.) | fallen angels (англ.)
Аниме: download | 1 сезон, 2 сезон, 3 сезон, 4 сезон, OVA, Два героя: Фильм | Wiki (eng)

Главсоо || Обзоры || Рисовалка || Архив дежурки || Рек-лист || ВНО || Листок2 || Листок1 (на память)
Недельки || Мини-фест в честь Дня Знаний || Quiz || ЗФБ-2017 || ЗФБ-2018 || ЗФБ-2019
Битва между злодеями и героями || Фест однострочников || Кинк фест
Тайный Санта || ДСВ-фест || AU-фест || Plus Ultra! Lebedi || Christmas party

BNHA fest || Weekend fest || Fucking Fest '18 || Mini Ship Wars
Хэллоуин-фест || Августовский фестиваль: цитаты

Предыдущие треды: 1, 2, 3,

...

4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64.

Вопрос: Чего хотят бнха-аноны?

1. Чтобы глсвлк была оригинальной		13	(6.34%)
2. Смешной		13	(6.34%)
3. Не про хуи		13	(6.34%)
4. И вообще придумывалась сама по себе		11	(5.37%)
5. Мегамакси по отп		38	(18.54%)
6. Бакуго		32	(15.61%)
7. Не Бакуго		14	(6.83%)
8. 4 сезон как обычно весной, а не в октябре		19	(9.27%)
9. Динамичного сюжета в манге		24	(11.71%)
10. Или все-таки сказать "спасибо" креативщикам...		28	(13.66%)
Всего:		205 Всего проголосовало: 71

@темы: BNHA-правда

Comments

[Гость]

пост набора fk-2019.diary.ru/p217694954.htm

[Гость]

А какой был первый?

[Гость]

А какой был первый?

кто? что?

[Гость]

Фик где ответили да на ты мне доверяешь

[Гость]

А какой был первый?
Если я правильно понял тебя анончик, то под первым я твайсотогу подразумевал

[Гость]

тогда три, потому что Эри тоже вроде как ответила утвердительно

[Гость]

тогда три, потому что Эри тоже вроде как ответила утвердительно
Да, тогда три

[Гость]

тогда три, потому что Эри тоже вроде как ответила утвердительно
Там да уже настолько относительное, что лучше бы нет

[Гость]

once more, with feeling - тодороки попадает во временную петлю, и теперь каждый день начинается для него с того, как Бакуго лишает его анальной невинности ~ 25к пвп с сюжетом

там автор в примечании говорит, что написано по мотивам додзи - а что за додзя, кто-нибудь знает?
другой мимокрок заинтересовался

[Гость]

А можно ли?..

а можно ли считать фик вно, если там в двух предложениях мелькает Тоя, который как верует автор Даби? Или если в фике спятившая, но не злая Рей, творящая пиздец?

Не-уверен-вно-ли, Рей, Шото, фоном инфернальный свиноеб Энджи. Варнинг: ау от канона с сильнее поехавшей Рей, инфернальный свиноеб Энджи, оос, стекло, одноногие собачки, пафос, слезовыжималка, сумбур, отсутствие вычитки.

И все скомкано в 888 слов

Свист давно уже закипевшего чайника действует на нервы, но она не может найти в себе сил, чтобы сдвинуться с места и выключить плиту. Шото так же замер, наполовину спрятавшись за дверью - тень из коридора не скрывает оставшегося и он выглядит... Она не может отвести взгляда от его волос и глаза, так похожих на отцовские. Видеть глаз - хуже всего, она ненавидит его холодный, пронизывающий до самых костей цвет.
Но это ее Шото, и он обеспокоен. Она видит это по его взгляду, и даже бессердечный льдисто-синий не может этого скрыть. Он больше, чем обеспокоен - ее сын боится ее.
Но она боится его больше.

- Мамочка?

Его голос дрожит. Сколько еще она будет слышать его таким, прежде чем он окрепнет и огрубеет, станет таким же как у...

- Мама!

Она вздрагивает. Шото уже рядом с ней. Он стоит, вцепившись в ее футболку, и смотрит на нее своими большими испуганными глазами. Своими. Неожиданная боль пожаром взвивается в ее правой руке, и она поворачивает странно тяжелую голову только чтобы тупо уставиться на раскаленный чайник в своей руке.

- Мамочка, тебе плохо?

Он плачет, она понимает. Он плачет, и она ничего не делает, чтобы это прекратить. Как не делает никогда. Но теперь он плачет из-за нее - это все ее вина.
Ей нужно прекратить это.
Она заставляет себя разжать пальцы, на которых уже расцвели ожоги: кроваво-красные, такие же, как когда-то были ожоги Тои. Как волосы Шото.

- Мама?

Она убирает руку от все еще включенной плиты и бездумно вплетает пальцы в волосы сына. Они мягкие, как кошачья шерсть, как перья птенца, еще не готового ни летать ни взрослеть. Ей бы хотелось, чтобы они оставались такими и дальше.
Она не замечает, когда он успевает отстранить ее руку. Внезапный холод окутывает горящую болью кожу и она смотрит вниз, тупо глядя на его маленькую ладонь в своей руке - иней ползет с нее прямо на рану.

- Так не будет болеть, но тебе все равно нужна аптечка.

Он все еще испуган: она видит это по готовым пролиться в любую минуту слезам в его глазах и едва уловимо дрожащему рту. Но выражение лица у него все равно серьезное, почти угрюмое - такого не бывает ни у нее, ни у его братьев с сестрой. Слишком взрослое, и от этого больно в груди.

- Не бойся, мама, я хорошо умею их обрабатывать.

Он улыбается успокаивающе, и она чувствует, как растет боль в груди, как что-то ломается от его спокойного и уверенного тона. Конечно, ее Шото знает, как справляться с ожогами. Он должен был научиться этому, потому что она не смогла его защитить и никогда не сможет.

Но она должна была.

Она должна была сделать хоть что-то еще с Тоей, но струсила, как трусила всегда. А теперь уже слишком поздно, она знает - он будет искать Шото и не остановится пока не найдет. И ей никогда не победить его.

- Мама... Не плачь, пожалуйста. Я с тобой.

Маленькие руки ее сына сжимают ее ладонь, и она цепляется за них изо всех сил. Они как якорь, как спасательный круг - как идея.
Она никогда не сможет победить, но она может попытаться что-то сделать. В последний раз.

Им некуда бежать: никто им не поможет.
Если только они не убегут так далеко, что никто не сможет до них добраться. Даже Энджи.

Она сглатывает и, не доверяя собственному голосу, становится на колени, чтобы Шото мог услышать ее шепот.

- Шото, ты мне доверяешь?

Она ненавидит, ненавидит, ненавидит себя, но это все, что она может сделать. То, что она должна сделать.

- Да!

Его взгляд достаточно чистый, чтобы она могла видеть в нем свое отражение. Уродливое и темное, оно пугает.

- И ты... Пойдешь со мной, если я попрошу? Кое-куда очень-очень далеко?

Язык, слова, улыбка - все в ней сейчас яд и гнилая фальшь, но она должна это сделать. Должна.

- Да! - он кивает со свойственной тольо детям беззаботностью, и улыбается неуверенно. - Я люблю тебя, мамочка.

Это больно. Так больно, что тяжело дышать.

- Я тоже люблю тебя, Шото. Но... Что если бы... Скажи, ты бы любил меня даже если бы знал, что я собираюсь сделать что-то очень плохое? - она чувствует, как задыхается, - страшное?

- Мама не бывает плохой и страшной. Только папа, - он яростно трясет головой и, шагнув ближе, обвивает вокруг нее свои тонкие руки. Осторожно, словно она сломанная птица.

Она знает, что станет чудовищем, совсем как его отец, но Шото - другой и больше ничего не имеет значения. Она не может позволить сломать его крылья еще до того, как он научится летать. Стать таким же, как они. Она должна защитить его от этого.

- Шото, ты хочешь поспать сегодня с мамой?

Он смотрит на нее исподлобъя, неуверенный действительно ли она успокоилась:

- Да.

- Тогда иди. Ложись пока без меня. Я... уберу тут все.

Она подбадривающе улыбается и мягко подталкивает его к выходу. Шото шагает медленно и неохотно, но все же слушается, неуверенно оборачиваясь только у самой двери.

- Я буду через минуту.

- Хорошо.



Она задерживает дыхание, закрывает глаза и слушает его шаги - дерево этого старого, как настоящая средневековая темница дома скрипит при каждом шаге. От кухни до ее комнаты пятнадцать его шагов. Пятнадцать шагов, чтобы передумать или превратиться в чудовище.

Рей слышит скрип своей двери и выдыхает. Она должна это сделать.

Ее руки почти не дрожат, когда она снимает чайник и, погасив огонь, не перекрывает газ.

[Гость]

вно: каминари, тодороки, бакуго, шинсо, хэллоуин ау, очень гуро, юмор неочень, +100 к оос, 10 вытекших глаз из 10, но что вы мне сделаете, я в другом городе простите

1,2к слов

Каминари почувствовал запах крови с улицы. Проходя под окнами в компании пьяных гуляк, он прикидывал, кого из них лучше всего утащить за шкирку в подворотню и купить у него душу в обмен на бутылочку хорошего красного.
В этот момент запах действительно изысканного красного достиг его носа, да шибанул так сильно, что Каминари на миг потерял контроль над своим внешним видом. Его по глаза залитый спиртом компаньон икнул, охнул и свалился на землю, путано бормоча пьяные молитвы напополам с чертыханиями.
Не обращая внимания на поднявшийся шум (все равно никто не поверит кучке надравшихся до чёртика пьяниц), Каминари растворился в тени, перемещаясь на пару этажей выше. В узком коридорчике не горели лампы, да и вообще в доме царила подозрительная тишина. Запах смерти уверенно вёл его ко второй двери, единственной, из-под которой сквозь щель лился свет.
Каминари совершенно нечего бояться. (Верно?) И при этом его ладонь потела и скользила, когда он схватился за ручку и толкнул ее. Предательские петли пронзительно взвизгнули, когда дверь распахнулась.

— Ну ничего себе… — не сдержался Каминари.
Зрелище было… впечатляющим. Мороз пробирал до костей, когда он увидел четверых (пятерых?) человек буквально порванных на лоскуты. Если подсчитать общее число конечностей, разбросанных по комнате, то либо чего-то не хватало, либо у кого-то были лишние. Две головы с крайне удивленными рожами лежали на куче кишок в небольшом умывальнике в углу. Кровь заливала потолок и противно капала в лужицы на полу. Практически у входа, словно огромный распустившийся алый цветок, топорщилась переломанными ребрами вскрытая грудная клетка.
Посреди этого безобразия спиной к двери стояла фигура в длинном до пола плаще. Не узнать его даже со спины мог только дальтоник.

— Тодороки, эт-то ты сделал? — запнулся Каминари, делая осторожный шаг в комнату. Он знал этого парня. Немного странный, но в другую сторону странный. Не до кишок на канделябрах странный.
Тодороки чуть повернулся и бросил в его сторону короткое:
— Да.
Какое у него неловкое выражение лица, подумалось Каминари. Конечно, если бы его застали посреди учиненной бойни, то он тоже бы смутился. Некультурно для высшей нечисти играть в крикет селезенкой. А тут даже не крикет, судя по телу в углу, у которого из живота торчала нога.
Лицо Тодороки тоже очевидно не знало, как быть смущенным, потому что это выражение явно принадлежало к спектру эмоций, к которым он непривычен. Взгляд бегал, губы изгибались в мучительной улыбке. По шкале от одного до “положи зуб под подушку, и зубная фея принесет тебе монетку” это было самое неверибельное “Да” из всех, что Каминари слышал.
А Каминари демон. Он в этом дерьме, как рыба в воде... Плохое сравнение, забыли его.

— Прости, но что-то я сомневаюсь, — мягко начал Каминари, делая ещё один шаг навстречу.
— Не стоит, — Тодороки нахмурился. Серьезное выражение встало как влитое, и так же на месте замер Каминари. Не понятно, чего не стоило, сомневаться или идти дальше, но он на всякий случай прекратил и то и другое.
— Тодороки, ты мне не доверяешь? — вкрадчиво произнес он, складывая перед собой руки, соединив кончики пальцев. Жест почти молитвенный. Он чувствовал себя так, словно оказался в клетке с медведем, но не был уверен, где тот спрятался.
— Нет, — еще сильнее нахмурился Тодороки.
— Нет в смысле “не доверяю” или “нет, доверяю”?
— Нет в смысле нет.
Логический тупик.

— А я вот тебе доверяю, — уверенно заявил Каминари.
— Ты мне доверяешь? — переспросил Тодороки. Разговор определенно вышел из-под контроля.
— Еще как! Жизнь бы свою доверил, не моргнув и глазом, — продолжал Каминари, присматривая пути отхода на всякий случай. Окно за плотными шторами выглядело перспективно, несмотря на третий этаж и кучу осколков в рожу.
— Э-э-э… спасибо, наверное?
Отлично. Прекрасное начало трогательной дружбы, решил Каминари.
— Тогда, может расскажешь, почему в том подсвечнике вставлены пальцы, а не свечи? И почему они горят? Не будь я демоном, перекрестился бы...
— Нет.
Трогательная дружба умерла, не родившись.
— Почему?
— Потому что катись к черту. А если не отвалишь, то я затолкаю кочергу тебе в задницу, — весьма недовольно заявил плащ.
Тодороки тут же отвернулся и что-то зашептал своей подмышке. Ответом ему был такой же невнятный шепот, в котором Каминари разобрал слова “двумордый”, “тупой” и “глаз на жопу”.

— Все это большое недоразумение, — сдался Тодороки, со вздохом опуская напряженные плечи.
— Недоразумение? — Каминари еще разок огляделся по сторонам. Пальцы все еще торчали из подсвечника, негодующе указывая в потолок. Одинокий глаз укоризненно смотрел со стола.
Не говоря ни слова, Тодороки повернулся и приподнял край плаща, демонстрируя… хмурого (мальчика? с ушками?) волчонка. Светлые торчащие в стороны волосы, кровь на круглых щечках, огромные глазищи. Руки крепко сжимали жилетку Тодороки, а пушистый хвост прижимался к ноге. На шее болтался ошейник с оборванной цепью. Встретившись взглядом с Каминари, волчонок оскалился и глухо зарычал. Тодороки погладил его пару раз по вихрастой голове, успокаивающе почесал за ухом и произнес:
— Ему ничего не оставалось. Это была самооборона.
Каминари вдохнул и забыл, как выдыхать. Разведя руки в стороны, пытаясь описать неописуемое, он указал разом на всю комнату, от кишок в умывальнике до теперь уже печального глаза на столе.
— Самооборона? — переспросил он. Голос его звучал почти что жалобно. Глядя ему прямо в глаза, волчонок нагло ухмыльнулся.
— Да. Это старинная восточная мудрость, — уверенно кивнул Тодороки. — Живи, не причиняя вреда. Но если приходится, то причиняй много вреда.

И все встало на свои места. Каминари обрел дзен и мудрость, потому что ну серьезно, кому и что он пытается доказать? Что волчонок опасный засранец? Нужно быть слепым, чтобы этого не заметить. Что Тодороки — странный вампир даже по вампирским меркам? Это знают все, кто хоть раз слышал фамилию Тодороки. Этот парень не пил человеческую кровь назло своему отцу и дружил с призраком.
Каминари улыбнулся хмурому волчонку, в глазах которого читалось желание приносить страдания и смерть, перевел взгляд на Тодороки и спросил:
— Понимаю. И что вы теперь будете делать? Со всем этим?
— Ничего, — равнодушно пожал плечом Тодороки.
— Ничего? Но когда это обнаружат, то поднимется паника…
Тодороки презрительно отмахнулся. И в самом деле, ведь это не он промышляет по ночам на темных улицах, и это не у него начнутся проблемы с добычей, когда объявят комендантский час.
Чертов веган.
— Если тебя это напрягает, то можешь сам что-нибудь сделать. Пойдем, Бакуго.
— Не указывай мне, что делать, — возмутился волчонок, но пошел следом, показав напоследок язык Каминари.

Тот остался один в разгромленной комнате посреди побоища. Кровь наконец прекратила капать.
Прикинув свои варианты, Каминари щелкнул пальцами и растворился в воздухе. И уже через миг молотил кулаком в толстую дубовую дверь с защитными символами.
— Какого черта? — раздалось с той стороны.
— Твоего знакомого черта, — ответил Каминари и пнул дверь. Больно.
Наконец, та приоткрылась ровно настолько, чтобы был виден один очень недовольный глаз.
— Ты хоть знаешь, который час? — хмуро спросил Шинсо.
— Какая разница, ты ведь все равно не спишь, — отозвался Каминари. Судя углубившейся морщинке между бровей, шутка не удалась. Нужно переходить сразу к делу. — Тебе все еще нужны тела для твоей… экспозиции?
— Побойся бога, нечисть, — поморщился Шинсо. — Экспозиция — это кунсткамера с головастиками в формалине. А Макабрический театр это вершина жестокости и изощренности необъяснимой натуры ночных тварей. Средоточие ужаса и восторга пред многоликой смертью, которая ждет всякого, будь то человек или нежить.
— Да-да, — хмыкнул Каминари. — Жестокость и извращенность. Собирайся, тебе точно нужно это увидеть. В обмен на вдохновение, поможешь мне с уборкой.

[Гость]

вно: каминари, тодороки, бакуго, шинсо, хэллоуин ау, очень гуро, юмор неочень, +100 к оос, 10 вытекших глаз из 10, но что вы мне сделаете, я в другом городе простите
АыррыоыовпыоыаААААААААААА
Это просто охренительно прекрасно, анон, кречу и плачу
РаоылыдыжхмелкийБакугоподплащомШото!!! Самооборона!!! ВОСТОЧНАЯ МУДРОСТЬ Охрененные придурки, люблюнимагу, и опять Каминари единственный разумный чел... Нечисть
Шинсо с его Макамбрическим театром это 100 печальных глаз из 10
/Усиленно излучает волны любви на анончика/

[Гость]

Анончики, с помешанной рей и хеллоуинской гурятинкой, вы - АХУЕННЫ! СПАСИБО

[Гость]

там автор в примечании говорит, что написано по мотивам додзи - а что за додзя, кто-нибудь знает?

спроси у автора? или посмотри, может в комментах уже спросили

[Гость]

Анончики, с помешанной рей и хеллоуинской гурятинкой, вы - АХУЕННЫ! СПАСИБО
Авв, спасибо, анончик!

[Гость]

мелкийБакугоподплащомШото

[Гость]

Анон, ты меня добил
/Схватился за сердце и умер/

[Гость]

слушайте, объясните мне про бакуго, как его сила работает

он же на ладонях и ступнях выделяет взрывную жидкость?
а почему тогда он не взрывается если тодороки пуляет в него планемем
а если он полапал левую сторону тодороки, а тодороки потом пламя заюзал - последний же должен взорваться не?

[Гость]

только на ладонях выделяет нитроглицерин. и сознательно его детонирует
ты посмотрел полнометражку что ли?

[Гость]

нет, упал в тодобаку, а канон последний раз видел года 4 назад

только на ладонях выделяет нитроглицерин. и сознательно его детонирует

выделяет как пот? тогда все мои вопросы остаются...

[Гость]

Только если ладони будут потными, и то Тодороки только будет сильнее гореть, но не более.

профайл Бакуго

[Гость]

спасибо, анон, все понятно)

[Гость]

а если бакуго хлопнет себя потной ладонью по лицу и активирует квирк, морда у него тоже взорвется?

[Гость]

если он сделает это в тот самый момент, то да

[Гость]

нет, после того как руку от лица оторвет

[Гость]

он слишком умный для этого

но вот пришло в голову, что после секса тодобаку выглядят в полной боевой готовности

[Гость]

разве дело в уме? просто когда потеешь при активной физической нагрузке, лицо тоже потеет, и сдержаться и не смахнуть пот со лба кмк оч сложно
это он должен постоянно помнить и не касатся других мест кроме рук на своем теле?
а представь, он дрочит
блять

во время дрочки пот выделяется — подрочил, врубил квирк, остался без члена

[Гость]

во время дрочки пот выделяется — подрочил, врубил квирк, остался без члена

я смотрю там им уже можно открывать клуб "парни, которые не могут себе подрочить"

[Гость]

Но взрывы происходят только на руках)

[Гость]

Но взрывы происходят только на руках)

это ты сейчас так на аутофеляцию намекнул?