BNHA-правда - 50

[Замдежурного]

Boku no Hero Academia — однажды мы станем героями!
Мы уже в процессе становления!
Да-да, не сомневайтесь!
Верьте в нас!
И подождите.

P.S.

Если мы на дне — не волнуйтесь. Мы не тонем, мы занимаемся дайвингом.

До поступления в UA

Тред My Hero Academia (Boku no Hero Academia). Кто читает? Давайте обсудим.
И как думаете, аниме будет?
Еще заметил: очень часто кроссоверят с Ванпанчменом.

Официальные страницы:
твиттер Хорикоши | оф. сайт аниме | оф. твиттер аниме
Манга: спойлеры | marumaru (кор.)
mangasail (англ.) | mangastream (англ.) | mangareader (англ.) | fallen angels (англ.)
быстроперевод (рус.) | readmanga (рус.)
Аниме: download | 1 сезон, 2 сезон, OVA | Wiki (eng)

Главсоо || Обзоры || Рисовалка || Архив дежуркотворчества
Недельки || Мини-фест в честь Дня Знаний || Quiz || ЗФБ-2017 || ЗФБ-2018
Битва между злодеями и героями || Фест однострочников || Кинк фест
BNHA fest || Тайный Санта || ДСВ-фест || AU-фест

Предыдущие треды: 1, 2, 3,

...

4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49.

Вопрос: Что возьмешь, кирибаку-анон?

1. Старый добрый дробовик экшена		12	(10.08%)
2. Танк, тесная кабина которого самое то для пвп		8	(6.72%)
3. Бейсбольная бита для слайса и бытовухи		7	(5.88%)
4. Слезоточивый газ - вдоволь поплакать над ангстом		8	(6.72%)
5. Медленнодействующий яд, чтобы насладиться юстом		14	(11.76%)
6. Осколочная граната, разорвите мои чувства на кусочки		11	(9.24%)
7. Стилет для сердца романтика		9	(7.56%)
8. Клинок и прилагающегося к нему дракона для фентези-ау		15	(12.61%)
9. Люблю харт/комфорт, так что дайте-ка лучше щит!		13	(10.92%)
10. Анон не шипперит кирибаку		22	(18.49%)
Всего:		119 Всего проголосовало: 46

@темы: BNHA-правда

Comments

[Гость]

Я не поняла с Миной! У неё есть и сиськи и член?

[Гость]

Походу мы имеем дело с футанари

[Гость]

Совсем забыла об этой штуке
А они называются по разному у парней и девушек? Или оба футанари.

[Гость]

Оба футанари, насколько я знаю

[Гость]

Кацудеку


Кирибаку


ИзуТодоКири/Бакуго




Токоями

Изуку и Эри

[Гость]

В кирибаку вошло бакудеку вроде или какой-то прикол, и Киришима покрасился

[Гость]

это хейтер кацудекеров подбросил, чтобы мы ненавидели кацудекеров

[Гость]

ага, и шрамы себе на руках нагримировал

[Гость]

В кирибаку вошло бакудеку вроде или какой-то прикол, и Киришима покрасился

сорян, промахнулась

[Гость]

Дайте ключей на тодоииду, пжлст

[Гость]

Оба футанари, насколько я знаю

тян с хуем - футанари, кун с пиздой - бойпусси

[Гость]

Дайте ключей на тодоииду, пжлст

АУ в каноне, они попали в разные геройские классы и оба стали старостами. обмен опытом и внезапно душевное понимание.
Подвыпивший Иида быстро улетает и начинает говорить все, что в голову приходит - вообще все и предельно честно.
Тодороки ухаживает за простудившимся Иидой, то прикладывает холодное, то работает грелкой.
Иида знакомит Тодороки со своей семьей, тот смотрит на теплые отношения Иид и загоняется немного.

[Гость]

Внезапно вспомнил о недописанном черновике, хотел на лейзи, но вышло сильно за размер, а с АУ-фестом пока ничего не понятно, поэтому вот.

"Абсолют", мутное университетское ау, бакумомо, G, ~1300 слов

У Кацуки в квартире идеальная чистота: нигде ни пылинки, вещи лежат на своих местах, собранные в аккуратные стопки и убранные в немногочисленные ящики. Футболки и носки в шкафу рассортированы по оттенкам, зачетка в сумке демонстрирует лучшую успеваемость на потоке.

Он всегда отвечает на сообщения, никогда не наступает на стыки плитки, устилающей пол университета, и нажимает на кнопки лифтов ровно посередине. Яростно чистит зубы, начисто бреется и тщательно следит за собой.

Кацуки собирается взять все, что только сможет дать ему этот мир. А что не сможет — Кацуки заберет силой.

В его жизни идеально все: внешность, перспективное будущее, подходящее окружение, мечты. Окружающие с этим согласны, с уточнением «только характер поганый», хотя ему плевать, как это выглядит со стороны. Он сам себе мерило успеха, а не эти неудачники.

Кацуки кучу всего ненавидит — например, слабаков и лицемеров, дебильные шутки и проигрывать. То, что мешается под ногами или сковывает, ненавидит тоже, поэтому он принципиально ходит без галстука и ремня, но в чистых отглаженных рубашках и футболках. На самом деле Кацуки гладит даже трусы и носки, потому что мятые вещи его раздражают.

Кацуки все доделывает до конца, никогда не отказывается от своих слов, и прямолинейно честен почти во всем.

Когда он впервые видит аспирантку Яойорозу Момо, заходящую в аудиторию, чтобы заменить у них пару по экономике организации, у него начинают зудеть ладони, и неидеально дергается глаз.

У Яойорозу-мать-ее-Момо-сан длинные черные волосы, собранные в высокий гладкий хвост, и кожаный дипломат без единого пятнышка, из которого она достает тонкими пальцами материалы лекций. Она носит застегнутые наглухо рубашки всей палитры от белого до черного, с мелким незаметным узором, и явно слишком короткие для преподавателя юбки, не скрывающие красивые ноги — кажется, совсем не парясь о том, что о ней могут подумать спермотоксикозные студенты-второкурсники, которых в группе Кацуки полным полно.

У Яойорозу-Момо-сан идеальное прошлое девушки из хорошей семьи, прекрасное произношение, четко очерченные пухлые губы и угольно-черные глаза, которыми она равнодушно оглядывает своих подопечных, объясняя очередную тему. У нее нет глупых привычек, она не машет руками, не повышает голос, не расхаживает по аудитории и не тратит чужое время зря. Она здесь временно, но это точно не убавляет ее желания впихнуть в них побольше знаний, и собственный предмет, кажется, единственное, что вызывает в ней вдохновение.

Яойорозу-Момо-сан наверняка прекрасно объясняет и даже не запинается, гладко проговаривая все гласные и согласные. Но Кацуки все равно. Кацуки не может собрать их в слова и не слышит ровным счетом нихрена, потому что Яойорозу-Момо-сан — словно блядское совершенство во плоти. И он впервые в жизни не может оторвать глаз от живого человека.

Поэтому Кацуки скрипит зубами и приносит ей доклады, которые можно с успехом зачитывать на научных конференциях. Потому что он — лучшее, что есть в этом жалком университете, и ему это ничего не стоит.

Поэтому Кацуки остается на лекциях до самого конца, наблюдая издалека, пока за Яойорозу-Момо-сан не закроется дверь. Слушает ее разговоры с другими студентами, не напрягая слух. Случайно выясняет, как зовут ее кошку, какого числа у нее день рождения, и что Яойорозу-Момо-сан хороша не только в экономике, но и в чертовой физике. И еще куче других дисциплин. И вообще во всем, что есть в гребаном мире, вращающемся вокруг.

Кацуки все это очень надо, и он не совсем понимает, зачем именно. Просто надо. И этого пока достаточно, потому что гордость вопит о том, что глубже копать не стоит.

Яойорозу-Момо-сан старательно не замечает его, сдержанно отвечая на приветственные кивки, и проскальзывает мимо, цокая плоскими каблуками, когда они сталкиваются в коридорах. Будто Кацуки не существует — единственного, со всего его сраного потока. Это нервирует и подстегивает одновременно — Кацуки не привык, что его игнорируют.

Яойорозу-Момо-сан на несколько лет старше и на два сантиметра выше, но это странно не раздражает, хотя он ненавидит людей выше себя. И ниже себя. И слабее себя.

А идеальнее — тем более.

В четверг в аудитории душно и жарко, и Яойорозу-Момо-сан смотрит таким же равнодушным взглядом, как и на всех остальных, когда Кацуки подходит к ней после пары за уточнением — хотя он и так отлично знает ее предмет, и для того, чтобы быть в теме, не приходится даже слушать на занятиях.

Кацуки намеренно раздолбайски засовывает руки в карманы, кривится, наступая на горло собственной гордости, стоя ровно по центру большой серой плитки на полу, и цедит:

— Я не понимаю эту тему. Объясните подробнее, Яойорозу-сан.

Имя он выдыхает так блядски, что самому противно, но это производит неожиданный эффект — деваться ей некуда, и идеальная Яойорозу-Момо-сан наконец-то смотрит прямо на него. Она окидывает его мимолетным удивленным взглядом, быстро отводит глаза, и на почти кукольном лице отражается смятение. Пушистые ресницы подрагивают, вблизи ее глаза кажутся похожими на оленьи — большие и, внезапно, напуганные.

Кацуки кажется, что он слышит звук, с которым они сталкиваются. И с которым схлопывается вселенная.

Кацуки не уверен в том, чего именно он от нее хочет, но чертовски уверен, что Яойорозу-Момо-сан — гребаный абсолют. И он просто не может обойти ее стороной, потому что двух абсолютов быть не может.

— Хорошо, — осторожно кивает она, и это движение настолько выверенное, что у Кацуки в голове почти взрывается феерверк. Он сглатывает и пристально смотрит в ответ, чувствуя, как внезапно пересыхает в горле. Он не собирается останавливаться на полпути.

— Когда?

Яойорозу-Момо-сан замирает, едва сжимая пальцами край стола — никто бы не заметил, но Кацуки не «никто» и внимателен, как удав.

— Завтра в шесть вечера у меня будет свободное время, — отвечает она ровным голосом. — Приходи сюда.

Кацуки кивает и уходит.

В первый раз он думает, что она над ним издевается. Яойорозоу-Момо-сан рисует на доске схемы размером со всю Японию и объясняет материал так, будто сама написала каждую гребаную статью по теме — так же воодушевленно и сдержанно. Закончив рисовать, она закрывает маркер до щелчка колпачка и вставляет его в держатель сбоку, поправляя одним движением пальца.

Кацуки насмешливо задает несколько вопросов — просто чтобы Яойорозу-Момо-сан не расслаблялась. Чтобы подошла к нему, задумчиво скрестила руки на груди, сминая отглаженную рубашку, и своим идеально поставленным голосом еще немного поговорила об экономике. Кацуки опять почти ничего не слышит. Кацуки пристально смотрит — прямо в глаза. Она в очередной раз отворачивается, будто не замечая, и отходит к доске со схемами.

Кацуки уверен — точно издевается. И это смутно бесит.

Во второй раз Яойорозу-Момо-сан удивленно приподнимает брови, выгибая их идеальными дугами, но так и не спрашивает, зачем ему снова понадобилась ее консультация. Ведь идеальные преподаватели идеально выполняют свою работу, и она — одна из них.

Когда они остаются в аудитории вдвоем, она садится напротив, прямо через узкую полоску стола, и просит его в этот раз записывать. Кацуки стискивает кулаки под столом — он принципиально не ведет записи, ему это не нужно. Кацуки открывает абсолютно новую чистую тетрадь и расписывает в уголке ручку. От Яойорозу-Момо-сан одуряюще пахнет чем-то легким и сладким, очень подходящим к внешности, и он тезисно переносит на бумагу их обсуждение.

В третий раз их разговор перед дополнительным занятием не занимает и трех секунд. Кацуки только подходит к преподавательскому столу, как она поднимает на него глаза и коротко говорит:

— В шесть.

И притаскивает с собой какую-то здоровенную книгу — явно выше университетского уровня. Садится рядом, чтобы указывать на страницы, очень аккуратно — не касаясь ни одной чертовой частью тела, не нарушая его блядского личного пространства. У Кацуки шумит в ушах так, будто он стоит без наушников в центре стройки. Он не может сосредоточиться, не может нормально дышать сквозь сжатые зубы, но это не мешает ему заметить — идеальная Яойорозу-Момо-сан на него смотрит. Даже пялится. Пока он читает, пока не видит, пока пишет или говорит.

Еще через два подобных занятия Кацуки собирает вещи, уходит, чувствуя взгляд всей спиной сразу, и понимает — достаточно.

В шестой раз он запирает аудиторию изнутри, и Яойорозу-Момо-сан всего лишь вопросительно наклоняет голову. И закусывает губу — явно неосознанно. На ней снова отглаженная рубашка и такая же идеальная юбка, волосы убраны в ровный высокий хвост без единой выбивающейся пряди. Кацуки подходит к преподавательскому столу, упирается ладонями в полированную поверхность и смотрит прямо в черные оленьи глаза. Молчит.

— А мог бы выпуститься раньше и диссертацию написать с таким упорством, Бакуго-кун, — выдыхает она почти обреченно.

И Кацуки разбивает абсолют Яойорозу-Момо-сан вдребезги.

[Гость]

"Абсолют", мутное университетское ау, бакумомо, G, ~1300 слов
АНОООООН Это... Это просто... АНООООООН
Охрененно, охрененно, охрененно Это просто прекрасно. Идеально

[Гость]

АНОООООН Это... Это просто... АНООООООН
Охрененно, охрененно, охрененно Это просто прекрасно. Идеально

Ай спасибище! Очень рад, что понравилось

[Гость]

Ай спасибище! Очень рад, что понравилось
Ты просто бульдозером по мне проехался, ыыыыы

[Гость]

а кто-то носит фики в архив? те с лейзи так и не донесли(

[Гость]

Я не стал относить, птмчт аноны не ответили, собираются ли они деанониться

[Гость]

Я не стал относить, птмчт аноны не ответили, собираются ли они деанониться

а какая разница?

[Гость]

Ой, божечки, как же хорошо от этого фика, анон
Горячее G вышло-то Я в пепел.

[Гость]

Тодороки ухаживает за простудившимся Иидой, то прикладывает холодное, то работает грелкой.

я не тот анон, который просил, но мне слишком понравилось

флаффная жижа, отсутствие вычитки

— Я дома.

Когда Шото возвращается домой, то застаёт лишь оглушающую тишину, перебиваемую жужжанием с кухни. Пройдя чуть дальше коридора всё более менее оживает — мелкая посудомойка под столешницей на кухне мерно гудит, чуть менее тихо работает средних размеров вентилятор на подставке, а где-то на стене, на фоне мелкого гула, тикают механические часы, которые привёз Тенье из поездки за границу Тенсей.

Этого самого Теньи Шото не наблюдает и, сняв рюкзак, отпихивая его ногой в угол, плетётся в общую спальню. Шото отмечает, что в квартире не так чисто, как обычно — на полу он находит парочку разбросанных статей, с неровными цветными пометками. Хмурит тонкие брови, откладывая листы бумаги стопкой на тумбочку рядом с дверью, ведущей в спальню, после чего заходит в комнату.

В комнате душно и темно, совсем темно — даже свет фонарей не пробивает несколько слоёв штор на окне. Шото приходится щуриться и какое-то дурное чувство охватывает его, когда совсем приглушённо и с надрывом из под одеял слышится: "до... кха-кха-кха... добро пожаловать". Привыкнув к темноте, Шото видит, как от Теньи остался только нос, торчащий из под одеял и еле слышно вздыхает.

— Сколько ты уже в таком состоянии? — Шото быстрым движением подходит к вороху одеял и включает ночник, который он не так давно привинтил к стене, чтобы спокойно читать, не включая полный свет.

На свет Тенья только что-то мычит, натягивая одеяла выше головы и продолжая покашливать куда-то в кулак.

Шото не было всего три дня, по случаю особого дела в отдалённом от города месте, и, кажется, это было его ошибкой.

Тенья, кажется, совсем плох и перестаёт даже мычать, только сопит громко, ибо насморк. Хоть Шото и уверен, что одним только больным горлом и соплями всё не обошлось, он не спешит в панике бежать за таблетками. Если Тенья лежит в кровати, а не валяется где-то на полу с температурой сорок, значит он уже выпил всё, что мог. Во всяком случае Шото надеется и не хочет перепроверять, чтобы не дать передозировке от препаратов наступить. Проще ничего не давать.

Или Шото просто чуть побаивается что-то натворить, чтобы Тенья его потом не ругал. Одно из двух.

Шото потирает руки, активируя причуду — растягивая холод на обе руки, а не на одну — и продолжает вздыхать, пытаясь стянуть с Теньи одеяла. Он отчаянно сопротивляется, чуть дёргается, когда Шото пытается положить холодные руки тому на лоб и снова начинает мычать.

Стучит зубами.

— Холодно, — Тенья всё так же хрипит, но открывает глаза, хоть и взгляд его не такой осмысленный, как если бы он полностью осознавал происходящее. — Шото, ты дома, да?

Шото кивает, а после одёргивает себя, понимая, что Тенья вряд ли фокусирует на нём взгляд:

— Дома.

— Я... Что-то мне не очень хорошо, — Тенья даже не пытается выдавить из себя подобие улыбки, как любил, когда храбрился перед Шото, лишь прикрывает глаза и заныривает обратно под одеяла.

Шото аккуратно встаёт, почти бесшумно доходит до кухни и роется в ящиках минут пять, пока не находит нужный набор лекарств. Наливает кувшин воды, чуть подогревает её, прямо в руках, чтобы не дай бог Тенья не выпил холодное с его состоянием, и берёт парочку стаканов. Складывает всё это на единственный поднос в квартире, деревянный, с ручками, после чего идёт обратно в комнату.

Тенья ворочается, выглядывает из под одеял и, кажется, в его взгляде и на лице мелькает облегчение. Шото ставит поднос чуть поодаль от футона, на котором лежит Тенья, стягивает с себя кофту, в которой ехал (и которая, если честно, провоняла духами совершенно неуместно пристававшей к нему девушки-героя), оставаясь в одной футболке. Футболка, кажется, пахнет только Шото и тот, довольный тем, что от него больше не несёт приторно сладким нечто, подползает обратно к Тенье.

Шото сосредотачивается, активируя причуду — на этот раз согревая правую ладонь — после чего залезает к Тенье. Под одеялами ужасно жарко, но Тенью трясёт и Шото чувствует это, даже не прикасаясь к нему. Смазанным движением Шото пододвигается, кладёт тёплую ладонь на чужую талию, а другую руку использует как подушку. Тенья устраивается удобнее, обнимая Шото в ответ, насколько это возможно, и проваливается в сон.

[Гость]

читаешь фик, читаешь, и тут "приторно-сладкие духи", которыми "провоняла" Шото "пристававшая" "девушка-герой". портал в нулевые, закройся.
к тому же, к сведению автора, слово "героиня" еще не отменили.

[Гость]

читаешь фик, читаешь, и тут "приторно-сладкие духи", которыми "провоняла" Шото "пристававшая" "девушка-герой". портал в нулевые, закройся.
к тому же, к сведению автора, слово "героиня" еще не отменили.

Штуку про нулевые не понял, а вот со словом героиня — прости, но оно мне просто не нравится. Не знаю, не хочу использовать в тексте, даже если "девушка-герой" звучит достаточно топорно. Спасибо за прочтение, анончик.

[Гость]

по-моему, тебе просто девушки не нравятся. в принципе, как класс. иначе я не могу вообще никак объяснить наличие этой ремарки, тем более в таком виде.

[Гость]

Заебали уже везде во всех мизогинию пронзать, что за нашествие воинствующих феминисток

[Гость]

тумба атакует
уютный фичок, автор. не шиппер, но мне зашло

[Гость]

по-моему, тебе просто девушки не нравятся. в принципе, как класс. иначе я не могу вообще никак объяснить наличие этой ремарки, тем более в таком виде.

Анончик, я всё ещё не имею понятия, о чём ты. Я отношусь к девушкам совершенно нормально, а отношение к слову героиня подкрепляется лишь тем, что у меня не очень приятные воспоминания относительно некоторых комиксов. Оставляет след, всё-таки. Да и напиши я про пристающего мужчину, изменилось бы буквально ничего, кроме описания духов, так как большинство мужчин старается не пользоваться приторными духами. Так что не волнуйся, анончик, всё нормально.

Просто я не люблю слово "героиня", вот и всё

[Гость]

Штуку про нулевые не понял

я объясню. в нулевые очень популярен был троп про хищную девицу, воняющую духами, обязательно приторно-сладкими, которая пыталась подцепить кого-то из парней, нагло ему навязываясь. но парень, конечно, отвергал и возвращался к своему бойфренду. бытовая мизогиния, которую авторы в большинстве своем изжили. и очень странно было увидеть сейчас в фике это примечание в скобках именно такими словами. прямо запахло нулевыми, как и, прости, твое нежелание использовать слово "героиня", которое есть в словарях, в отличие от врачесс каких-нибудь.

[Гость]

Да и напиши я про пристающего мужчину, изменилось бы буквально ничего, кроме описания духов, так как большинство мужчин старается не пользоваться приторными духами.

Анончик, я всё ещё не имею понятия, о чём ты.

так я поясню: эта ремарка не имеет никакого смысла для текста, и единственное значение, которое я в ней могу увидеть, только в том, чтобы показать читателю, как автору неприятны женщины, а особенно - женщины рядом с персонажем.

ну а впрочем сам фик был бы милым, если бы не был малограмотным, если бы повествование было хоть сколько-нибудь ровное и автор не дергал внимание читателя на бессмысленные детали, которые даже на атмосферу не играют, совершенно дурацким образом.

[Гость]

я объясню. в нулевые очень популярен был троп про хищную девицу, воняющую духами, обязательно приторно-сладкими, которая пыталась подцепить кого-то из парней, нагло ему навязываясь. но парень, конечно, отвергал и возвращался к своему бойфренду. бытовая мизогиния, которую авторы в большинстве своем изжили. и очень странно было увидеть сейчас в фике это примечание в скобках именно такими словами. прямо запахло нулевыми, как и, прости, твое нежелание использовать слово "героиня", которое есть в словарях, в отличие от врачесс каких-нибудь.

О. Хорошо, я понял. Просто стремился показать что-то негативное, как видел, в общем-то. Не знал о такой вещи. Спасибо большое за объяснение, анон