Мизераблеправда-123

[Замдежурного]

Заебали "Отверженные" в целом и бесконечные Жавер/Вальжан в частности.
Куда не сунься, всюду блять, эти ебучие КЭН Ю ХИР ЗЕ ПИПЛ СИНГ ЭМПТИ ЧЕРС ДУ НОТ ФОРГЕТ МАЙ НЕЙМ УНЫЛАЯ РОЖА ДЖЕКМАНА ЕБАЛО КРОУЛИ ЗЕ КОЛОР ОФ ДЕСАЙР ЕБАТЬ МЕНЯ ФРАНЦУЗСКИМ ФЛАГОМ КОГДА ВСЁ ЭТО КОНЧИТСЯ
Да анона так Шерлок, Локи, Трандуил на алёшеньке и ашот с дауном из Тин Вулфа, вместе взятые, не заёбывали, как вся эта свистопляска вокруг откровенно посредственного мюзикла

рисовалка | сообщества |

прошлые фб

зфб-13 | фб-13 | зфб-14 | фб-14 | фб-15

Предыдущие темы:

1-100

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 4849, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 24601,

...

101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114, 115, 116, 117, 118, 119, 120, 121, 122.

Вопрос: Почему ты ещё в фандоме, анон?

1. Больше некуда идти		11	(5.7%)
2. Не успел допилить фичок		5	(2.59%)
3. Закреплена вкладка с тредиком в браузере		10	(5.18%)
4. Привычка - вторая натура		10	(5.18%)
5. Можно вывести человека из фандома, но фандом из человека - никогда		42	(21.76%)
6. Периодически анон впадает в ностальгию		33	(17.1%)
7. Я вообще только недавно пришёл х)		21	(10.88%)
8. Же ма пель багет		24	(12.44%)
9. Я мазохист		16	(8.29%)
10. Я тут только ради сисек		21	(10.88%)
Всего:		193 Всего проголосовало: 80

@темы: мизераблеправда

Comments

[Гость]

А что насчет меньше потерь... ну... драмы постараюсь точно додать не меньше, по крайней мере, относительно е/р ^^''

[Гость]

Впрочем, этот последний унывать не стал и охотно покинул крышу экипажа, уцепившись за замешкавшегося при выходе Грантера.

aww
вообще нравится очень как все герои выглядят у тебя, анон)

драмы постараюсь точно додать не меньше, по крайней мере, относительно е/р ^^''

*запасается платочками*

[Гость]

Впрочем, этот последний унывать не стал и охотно покинул крышу экипажа, уцепившись за замешкавшегося при выходе Грантера.

aww
вообще нравится очень как все герои выглядят у тебя, анон)

драмы постараюсь точно додать не меньше, по крайней мере, относительно е/р ^^''

*запасается платочками*

[Гость]

Впрочем, этот последний унывать не стал и охотно покинул крышу экипажа, уцепившись за замешкавшегося при выходе Грантера.

aww
вообще нравится очень как все герои выглядят у тебя, анон)

драмы постараюсь точно додать не меньше, по крайней мере, относительно е/р ^^''

*запасается платочками*

[Гость]

вообще нравится очень как все герои выглядят у тебя, анон)

Мурмурмур ^_^ Приятно, стараюсь)))

[Гость]

Божечки. Один полуночный анон, только что посмотревший пресловутого Логана, не может отделаться от ощущения, что это было дарк-модерн АУ. (Даже маньяк-сталкер для комплекта в наличии был! Х))
Анон крайне счастлив, что он не умеет рисовать. А то бы точно накалялал бы Джекмана в двух лицах, с обеими дочками. В духе: "А мой папочка может железку узлом завязать! - А мой вообще ее разрезать нафиг может!" И сами папочки, делящиеся опытом: "Говорите, коллега, дочка нехороших людей режет? Да это еще полбеды, вот подрастет - придется за ней по канализации женихов таскать, поверьте, это еще хуже..."

[Гость]

Анонче с Логаном, только не спойлери! Х))

[Гость]

ой!! ябольшенибуду!!!
Но ведь про девочку Х-23 и так было известно?? а больше я нигденичего!!

[Гость]

Анон-дракон. Часть восьмая. Можно готовить платочки!! Лично я сам почти уже!! Т_Т

Дракон принимает жертву.

Случалось ли вам, дорогие читатели, идти по ночному городу, когда уже давно пробило полночь? Помните ли вы эти громады домов по обе стороны от вас, черные, чернее самого неба? Помните ли, как блекло мерцают фонари – если вам повезло, и они горят, и от одного пятна света до другого вы перебегаете, ссутулившись и прижав локти к бокам, будто бы стремясь стать меньше, незаметнее… Помните ли, как завораживал вас звук собственных шагов в тишине? Как замирали вы, чувствуя, что кто-то бредет за вами по пятам, кто-то притаился в каждом клочке темноты на расстоянии вытянутой руки?
Помните ли, как в этой тишине, этой темноте вы чувствовали себя бесконечно одиноким на этом свете?
Человек, бредущий этой глухой ночью по улицам Парижа, чувствовал себя почти так же, как и всегда.
Он брел долго, невозможно долго, пошатываясь и тихо бормоча. В руке его покачивалась бутылка, за время пути опустошенная на две трети. Раз или два он останавливался по нужде, а после долго стоял и смотрел в стену, будто бы силой заставляя себя двигаться дальше – или же не помня, зачем он шел.
То был Грантер.
Он проснулся в опустевшем кафе «Мюзен», когда за окнами уже догорал закат.
Друзья Азбуки ушли давно и не стали его будить. Он встряхнул головой, поднялся, взял с собой початую бутылку вина и через некоторое время незамеченным вышел на улицу.
Покинув Латинский квартал улицей Сен-Жак, он быстро пересек Ситэ. Задержался на мосту Менял, завороженно глядя на черные волны Сены – и направился вдоль набережной в сторону бульвара Генриха Четвертого.
Под полой его сюртука был укрыт нож для разделки дичи, похищенный с кухни кафе «Мюзен».
Площадь Бастилии величественно выплыла перед его взором, когда он уже почти отчаялся, что так и не доберется до нее к рассвету.
После того, что произошло днем, вокруг забора был выставлен караул – но когда что-то останавливало пьяницу, берущегося за дело? Грантер, прижимаясь к стене, пересчитал часовых. Где-то здесь, как ему казалось, забор должен очень близко примыкать к проулку…
До него долетало сонное бормотанье часовых. Ему посчастливилось добраться под самый конец дежурства, караул ожидал смену – и не будь так, может, все пошло бы совсем иным путем…
Но Провидение, сжалившись, даровало ему чудо – и он не выдал себя неловким движением или кашлем, он не прошел мимо нужного участка забора, он не застрял в слишком узкой расщелине между досками, он не потерял нож, пока неловко, ползком по мостовой, пробирался к забору по затененной стороне – почти двадцать шагов на открытом пространстве…
Он оказался за забором, и отныне ничего не могло ему помешать. С наслаждением он выпрямился во весь рост, одним махом опорожнил бутылку, бросил ее под ноги и сжал под сюртуком теплую от его тела рукоятку ножа.
– Вот ты увидишь, - негромко сказал он и зашагал к монументу.
Дракон спал под слоном, лежа на боку, как павшая лошадь, почти невидимый в тени. Покалеченное крыло неловко и нелепо торчало вверх, будто обломанный частокол на ограде.
Грантер шел к нему, и стук его сердца отсчитывал его шаги.
- Ты не получишь его, злобная тварь из клоаки. Не получишь его пылающих гневом глаз, упрямо вздернутого подбородка, надменно поджатых губ, гордой прямой спины. Тебе придется удовольствоваться мной. Узри, несчастный, гнев Зевса, получившего вместо сочного мяса кости жертвенного быка под слоем жира! Познай тоску Венеры, алчущей своего Марса и возложенной на постель хромого Вулкана!
Так тихо болтал сам с собою Грантер, подбираясь к спящему созданию, к этому порождению ночных кошмаров.
Вблизи дракон показался ему меньше, чем казалось прежде. Он был длинный, с вытянутыми лапами – но не казался громадой. В некоторых местах кости выпирали сквозь ящериную кожу, будто у отощавшей клячи. Его дряблое змеиное горло слабо трепетало.
Грантер вздохнул, чувствуя, как предрассветный ветер ворошит его волосы, обдувает разрумяненное вином лицо.
И что было силы воткнул нож дракону в горло.
Ничего не произошло, гром не грянул, ангелы не затрубили в свои трубы. Дракон тихо захрипел и открыл глаза – желтые, с узкой щелкой кошачьего зрачка.
Грантер тяжело и часто дышал, не смея шелохнуться, держась за рукоятку ножа.
Дракон всхрапнул, исторгая из пасти маленький клуб серого дыма. Потом закрыл глаза и издох.
Грантер выдернул нож и тут же выронил его. Покрытое черной кровью лезвие ржавело на глазах…
«Что теперь? – думал он. – Что же будет теперь?..»
Ноги отказывались его держать, и он сел на мостовую. Он смотрел на дракона – и вдруг странная вещь произошла с его взором. То было чувство сродни чувству человека, который, разнежившись или же, напротив, смертельно устав, вот-вот задремлет – но тут случайный оклик, случайный шум грубо вырывает его из этого оцепенения, и пробужденный человек недоуменно озирается посереди того, что только что казалось ему полусном…
Таким же грубо пробужденным от полусна человеком почувствовал себя Грантер, глядя на девушку в драной юбке, лежащую там, где только что лежал мертвый дракон.
Девушка была мертва, глубокая рана пересекала ее горло. Она была бледна, страшно отощавшая, босые ноги красные от холода. Черные длинные волосы походили на звериную шерсть, острые плечи выступали из слишком широкого ворота рубашки.
Грантер знал эту девушку.
«Ее звали Эпонина, - вспомнил он. – Ее жизнь была полна мрака и холода – но она была бесстрашна… »
Эта девушка явилась к ним, когда Мариус еще жил в лачуге Горбо.
Всю минувшую зиму она как-то постепенно и незаметно появлялась там, где предполагалось появиться Мариусу, иначе говоря – бегала за ним по пятам, старательно делая вид, что не бегает за ним по пятам. После Мариус по уши влюбился в хорошенькую белокурую Козетту Фошлеван – и в ту пору Эпонина исчезла. Многие тогда решили, что она, бедняжка, утопилась с горя…
Так вот куда она исчезла.
Так вот кто убил ту тварь, что бесчинствовала в Монфермейле…
Грантер протянул руку и погладил ее спутанные волосы. Странное оцепенение сморило его… Он помнил, что нужно уйти поскорее. Подальше от людей. Он помнил, что на рассвете Анжольрас придет убить дракона – и лучше, чтобы никакого дракона тут больше не было… Но до рассвета еще есть время…
Он зевнул, чувствуя, как горит у него горло. Кожа зудела, руки и ноги сводило судорогой, кости ломило.
Он лег на мостовую, гладя по голове мертвую Эпонину и смотря вверх, на звезды.
Темнота сомкнулась над ним черным куполом.

[Гость]

(Нет, еще не конец! Две части впереди...)
Дракон.

[Гость]

ну бляяяяяя

я как еще прочитал вот это "все давно ушли", так такой - ну все, грантерпроспал, пора рыдать
не проспал, ага

почему я вечно в тленных фандомах)

[Гость]

Ы?.. эт было в претензию, что я тут некроманчу фичком, или что в фичке ДРАМА ТЛЕН КАНОН? ^^'

Дракон

[Гость]

Ы?.. эт было в претензию, что я тут некроманчу фичком, или что в фичке ДРАМА ТЛЕН КАНОН? ^^'

тлен в каноне)
что некромантишь - это хорошо!

[Гость]

А... ой!)) перечитал коммент, все понял ^^'

Ну, Грантер такой Грантер, да! Сначала проспит все что мог, а потом каааааак пойдет наверстывать, да так, шо мало никому не покажется...

[Гость]

тлен в каноне
В общем, мне даже стыдно, но основной тлен еще впереди!..((
Ведь утром Анжольрас придет. С карабином...((

Дракон

[Гость]

Иииии Дракон - идиот =_= Который забывает, что есть кат для спойлеров.

Дракон.

[Гость]

ВОТ ЭТО ПОВОРОТ
спасибо, автор, я тут вся на эмоциях

[Гость]

ВОТ ЭТО ПОВОРОТ
Спасибо! Это, к сожалению, почти все по готовому костяку, не моя собственная идея. Мое собственное от-до - исключительно предыстория, флешбеки, и художественная аранжировка.

[Гость]

Анон-дракон. Часть девятая, предпоследняя.

Тени прошлого. Действие третье и последнее.

Дракон спал, но сон его отчего-то все еще был человеческим.
Ему снилась Эпонина.
Похожая на летучую мышь в своей драной косынке, она медленно брела по лесу, и босые ноги ее тонули то по щиколотку в мягком мху, то по колено в жидкой болотной грязи.
В руке она сжимала украденный с чьего-то двора топор.
Она действительно жалела, что не сможет его вернуть, и надеялась, что раздобыть новый не составит труда для прежнего его владельца.
Она тоже рассудила верно: прикончить злобную тварь проще, надежнее и безопаснее всего спящей. Ей это удалось – и тощему, оборванному, рыжему человечку с гнилой душонкой, убийце детей, стали не нужны все те жалкие драгоценности, что он сумел накопить за годы жизни в черной чешуйчатой шкуре.
После Эпонина пряталась в той же пещере целый месяц, привыкая и питаясь тем, что могла добыть, охотясь в лесу. На животных – не на людей. Потом ушла, когда поняла, что об ее отце еще помнят.
В начале мая она вылезла из Сены и поселилась на площади Бастилии.
Оголодав, она съела отравленное мясо и выжила.
Она не боялась тогда, что ее убьют.
«Но почему?» – подумал дракон, не просыпаясь.
Эпонина печально взглянула ему в глаза и вдруг ответила:
- Потому что это не убийца дракона становится драконом – все гораздо проще, на самом-то деле. Просто только дракон убьет дракона.
«Значит?..»
- Значит, чтобы ты сумел убить дракона – частичка драконьего семени уже должна таиться в твоей душе. И как знать, когда и как оно прорастет – если прорастет…
«Что проросло в тебе?»
- Догадайся.
«Что прорастет во мне?..»
- Ты увидишь.
Дракон увидел ее снова – босоногую оборванку, принужденную к нищете, к попрошайничеству, к голоду с самого раннего детства – с того дня, как мать, спасаясь от чудовища, сбежала в Париж с нею, с ее младшей сестренкой и новорожденным сыном. Увидел, какими злыми глазами она десять лет спустя провожает хорошенькую, нарядную Козетту Фошлеван. Как кусает до крови губы, из-за ограды на улице Плюмэ подглядывая за расцветом юной любви двух сердец…
Как тихо, бессильно, сжимая кулачки с обломанными черными ногтями, роняет одну за другой слезы зависти.
Она боялась иногда, что однажды ее все-таки убьют – но всегда знала, кто может.
Она помнила глаза полицейского инспектора, что гонял ее братишку, гонял ее, наводил сковывающий ужас на всех окрестных гаменов и бандитов, на детей, как на взрослых, и на взрослых – как на детей. Он ревностно служил, он – лишь он один! – всегда знал, как должно быть, ибо так велел ему Закон. Он не видел сам, как шел по самому краю, по тончайшей паутинке над смертельной бездной, имя которой гордыня – но то видела Эпонина. Видела и понимала.
Она испугалась, когда Монпарнас – с шальной улыбкой, с красивыми сверкающими глазами – вспорол ей крыло, а ребятки из Петушиного Часа довершили остальное, лишив ее возможности взлететь и спастись.
Она видела во взгляде Монпарнаса тот порочный блеск, что заставляет снова и снова стремиться к удовольствиям, не знать в них меры, не уметь и не желать остановиться, быть готовым делать все ради ублажения своего тела, его насыщения, его украшения, его удобства, его наслаждения…
Видела – и чудом осталась жива.
Она не знала того богато одетого, лысого и беззубого буржуа, важного адвоката – она видела его лишь раз и издали, но ему того хватило, чтобы обмочиться от ужаса, и он бы никогда не осмелился подойти к ней на расстояние, достаточное для удара… Но произойди это – и нож в его руке вспорол бы ее глотку, как бумагу, а неуемная похоть в его сердце покрыла бы его тело такой же черной чешуей…
Потом она уже устала бояться – и только ждала.
Она дождалась.
* * *
Дракон проснулся и поднял голову. Зрачки его под восходящим солнцем превратились в узенькие щелки.
Перед ним, залитый бледным золотым светом, стоял Анжольрас с заряженным карабином в руках.

Окончание следует.

[Гость]

Аааа
Ааааааа
А.

[Гость]

Аааа
Ааааааа
А.

Чтотакое??

[Гость]

Внезапно анон-дракон нашел себе визуальный хэдканон на Грантера!! *_* Виктор Авилов же!

Он же, ну!

В мастерской...




Вот он, "мутный и нежный"! *_*

[Гость]

АНОН
АНОН
АНОН
пиздец он страшный

[Гость]

Ну дык... как заказывали!! ^^' Нечто недопустимое! (тм)
Я Мордаунта его ппц боялся!)))

[Гость]

Я Мордаунта его ппц боялся!

+1

[Гость]

Анон-дракон принес финал! Добрый гражданин, которого я не поблагодарил за перетаскивание первых двух частей в Склад: благодарю сейчас!

Предыдущие части:

1. Убить дракона?

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=750...

2. На сцене появляются Друзья Азбуки.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=750...

3. Мабеф начинает рассказ.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=780...

4. Тени прошлого. Действие первое.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=780...

5. Мабеф завершает рассказ.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=780...

6. Тени прошлого. Действие второе.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=780...

7. Дракон подтверждает, Анжольрас жертвует, Грантер решает.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=780...

8. Дракон принимает жертву.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=810...

9. Тени прошлого: действие третье и последнее.

pravdoruboklon.diary.ru/p211584460.htm?from=810...

10. Убить дракона!

По нему видно было, что он не остановился только что после долгого пути. Ноздри его трепетали от ярости, но дыхание было ровным: он стоял на месте уже долго. Ветер трепал его волосы, гладил голую шею. Солнце роняло светлые блики на металлические части карабина.
Анжольрас был достаточно разумен, чтобы не будить спящего дракона – и слишком благороден, чтобы убивать его спящим.
Неумолимый гнев рождался в его глазах.
Четким, плавным движением он вскинул карабин к плечу и прицелился. Каждый его жест был деловитым, бесстрастным, аккуратным – и в этой деловитости, бесстрастности и аккуратности безгранично устрашающим.
Если бы довелось ему однажды расстреливать мародера, казнить убийцу по законам военного времени – он совершал бы точно такие же жесты, смотрел бы точно такими же глазами.
Дракон, не отводя взгляда, поднял когтистую лапу, открывая взору Анжольраса тело мертвой девушки.
- Так вот оно что… – промолвил Анжольрас. Голос его был льдом, был камнем. Кровь бросилась ему в лицо, глаза потемнели. – Так вот оно что, - повторил он. – За ночь ты добрался до новой жертвы. Ты заплатишь сегодня сполна и за эту несчастную душу.
Дракон смотрел.
Если бы Анжольрас не был так ослеплен своим гневом – то, быть может, увидел бы то тихое отчаяние, то кроткое смирение, то отсутствие малейшей воли во взгляде дракона, в каждом его движении и жесте. Увидел бы, как дракон, уже ко всему равнодушный, безучастный, опустошенный – вытягивает шею, открывая беззащитное горло…
Он не видел.
Он видел лишь, как дракон запрокидывает голову, готовясь выдохнуть для своей защиты огненную струю – и выстрелил.
Дракон беззвучно крикнул, тяжело оседая на мостовую.
Анжольрас внимательно, пытливо смотрел на него, готовый, если придется, пустить в ход и приклад; готовый, если понадобится – добить чудовище и голыми руками.
Он смотрел – и впервые в жизни отказывался верить своим глазам.
У каждого в жизни порой случаются такое, когда сознание как будто оказывается перед сорванной завесой. Видя то, что находится вокруг – человек восстанавливает по этим подробностям минувшие часы и даже сутки, из крохотных частиц в мгновение ока собирает целое, мысли обретают невиданную ясность, а знание произошедшего предстает перед разумом со всей своей безжалостной неумолимостью и неотвратимостью.
Анжольрас смотрел – и понимал.
Карабин выпал из обессилившей руки.
Грантер глядел на Анжольраса все тем же взглядом, что и при жизни – и небо безмятежно отражалось в его глазах. Кровь на его шее засохла одним темным заскорузлым пятном.
Анжольрас, опустившись рядом с ним на колени, смутно чувствовал, что утратил нечто важное, потерял с этого момента раз и навсегда, необратимо и невосполнимо.
Он провел ладонью по его лицу, закрывая невидящие глаза, и не смог отнять ладонь.
Он поднял к губам его руку и поцеловал ее.
Он наклонился и поцеловал его облепленный окровавленными волосами лоб.
Он не знал, что ему сделать.
Быть может, он молился бы, если бы смог вспомнить какие-либо молитвы.
«Неизвестно, сколько у меня времени…» – успел он подумать.

Перед площадью, несмотря на все старания Друзей Азбуки, собралось изрядно народу. Известие о том, что еще один красавец с ружьем пошел на дракона, стремительным вихрем разнеслось по окрестностям и покатилось дальше из уст в уста, обрастая все более и более невероятными подробностями. Анжольраса ждали, шептались, перекликались, волновались. Друзья Азбуки из последних сил держали оборону, не подпуская самых отчаянных зевак к пролому в заборе. Гаврош пронзительными ругательствами призывал к уважению тех, кто еще пытался прорваться.
Анжольрас вынес Грантера на руках. Лица друзей перед его взором расплылись в единую пелену, лишь время от времени он узнавал среди однородной толпы Комбефера, Курфейрака, Мариуса, Жоли, Легля, Баореля, Прувера, Фейи, Гавроша, Мабефа… Где-то вдали маячила высокая шляпа инспектора. Почти на самом пути у Анжольраса стоял пожилой, седовласый, с понимающим и тревожным лицом, месье Фошлеван – и прижимающая ладони к щекам мадемуазель рядом с ним… Ох, не для женских глаз такое зрелище!
Чувствуя, что силы вот-вот оставят его, Анжольрас подошел к месье Фошлевану, с рук на руки передавал ему Грантера – и месье Фошлеван поднял его легко, как ребенка.
- Похороните его… с почестями… - еле слышно сказал Анжольрас. Горло у него горело, словно его раздирали своими крючьями все черти из преисподней. – И… там еще одно тело… еще одна, я хочу сказать… Я уже, наверное, не успею...
Он закашлялся, всем телом ощущая тысячи пронзивших его игл – и толпа ахнула в один голос, и одним же движением отпрянула.
Вскинув голову, вспарывая бритвенными когтями мостовую, хлеща по воздуху тонкими крыльями, создавая ими порывы стремительного ветра – на площади исторгал свой первый рык восставший из небытия реликт – дракон белый, как снег, и синие его глаза полыхали неукротимым, неистовым гневом…

- Мне не нравится.
- Почему?
- Слишком трагично. В мире и без того достаточно печали и несправедливости, чтобы привносить их еще и в сказки.
- А разве сказки не должны быть аллегоричным отражением реальности?
- Сказки должны заканчиваться хорошо. Джон Рональд Руэл Толкиен.
- Да уж, его-то сказки в особенности для драконов заканчиваются хорошо…
- Не передергивай.
- Как пожелаешь, Аполлон.
- Не называй меня так.
- Ладно.

Дракон кричал, и у всех, кто слышал его, волосы шевелились на голове.
Грантер лежал на мостовой, на чьем-то расстеленном рединготе.
Дракон подался к нему всем своим длинным змеиным телом.
Он содрогался головой, содрогался телом, лапы скребли мостовую и распахивали когтями брусчатку. Друзья Азбуки сжимали друг друга за руки в отчаянном бессилии. Месье Мабеф, не будь он уверен полностью и абсолютно, что рептилии лишены слезных желез – поклялся бы, что дракон плачет!
Драконы действительно от природы лишены слезных желез – но не лишены чувства вовсе.
И то был первый за очень, очень долгое время случай – едва ли первый от начала времен, но все же редчайший – когда дракон оплакивал свою первую жертву. Когда чувствовал ее боль как свою.
Нехитрое дело – пойти и убить дракона, когда частица его уже живет в твоей душе, а сам дракон стоит перед тобой, и все, что требуется от тебя – это ударить ножом или выстрелить из ружья; значительно более сложная, почти невыполнимая задача – убить того дракона, что уже зародился, уже укоренился и пророс в твоем собственном сердце. Не того, что извне – но того, что изнутри.
И сейчас на площади Бастилии свершалось именно такое таинство.
Грантер тихонько вздохнул, приоткрыв рот.
Он лежал головой на коленях у Анжольраса. Солнце уронило золотой луч на его открывшиеся глаза.
- Ты… - пробормотал Грантер, глядя вверх. Губы слушались еще плохо. – Это… ты…
Анжольрас молча сжал его руку.
Он плакал.

P.S.
- А Эпонина?
- Анжольрас! Ты неблагодарен. Во мне не хватит волшебства на реабилитацию всех жертв несправедливого обращения в сказках.
- Всех не надо. Достаточно тех, на кого хватит. А ты способен на большее, чем предполагаешь – я всегда был в этом уверен.
- Да?
- Да. Приступай. Я помогу.
- Хорошо, и что, по-твоему, мы можем с ней сделать?
- Ее поцелует Мариус. Один раз, обычно этого бывает достаточно.
- А Козетта?
- Не будет против. В конце концов, это ради благой цели.
- Как угодно. Как тебе будет угодно, Аполлон!
- Грантер! Я же просил…

[Гость]

Анону, который просил капслогом - ТЕПЕРЬ МОЖНО!!!!)))))))))))))))))))))

[Гость]

про толкина напрягло немного, потому что по времени ж не сходится

возможно я немного не понял конец
но это было очень хорошо анон, спасибо тебе большое, было здорово читать)

[Гость]

дракон объясняет

Оно само так навернулось, анон))) Получилось сначала настолько тлен-драма-боль, что на меня откуда-то свалились эти вот ребята из модерн-ау и потребовали сделать им хэппи-энд ^^' И вышло вот так, в стиле тех же пьес Шварца, когда все некими силами свыше берет и исправляется как надо. Рад что понравилось!!))))

[Гость]

йееей!
то ли я мазохист, то ли что, но осознание того, что на самом деле это они просто сами о себе сочиняют сказку в модерн-АУ (в нём же?) лично для меня малость ослабило концовку. но это вкусовщина.
отличные параллели с каноном, и вообще здорово спасибо, автор.