Магистра дьявольского культа тред - 211

[Замдежурного]

Магистра дьявольского культа/Mo Dao Zu Shi тред.

ОСТОРОЖНО! ЗОНА, ПОЛНАЯ СПОЙЛЕРОВ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЙ И КАТА!

Канон:

новелла (рус.)

новелла (рус.): YNT 1, 2, с изобр.; альтерн. перевод вк, гуглдок |

новелла (англ.)

новелла (англ.), первая ред. (англ.) |

новелла (кит.)

новелла (кит.) (.txt), первая ред. (кит.) | новелла (индонез.) | новелла (экстры) | дунхуа (аниме) |

оф. блог дунхуа

оф. блог дунхуа: профиль, лента |

аудиодрама

аудиодрама: Shanina&Origa: ВК,

яндекс.диск

яндекс.диск: 1 сезон, 2 сезон, экстры; YNT: ВК, рутьюб |

маньхуа

маньхуа, сингл (54-я гл.), сингл (117-я гл.) |

дорама

дорама, яндекс.диск (рус. саб): YNT , Libertas; здесь можно скачать равку дорамы в качестве до 720-1080 + софт ансаб, здесь — с англо хардсабом | оф. блог дорамы
Cпойлеры: главсоо, YNT, 95-я гл. (рус.) | сборный пост всего на англофоруме: 1, 2 | некоторые более поздние главы + допы (англ.): 1, 2, 3, 95-я гл., 100-я гл., 111-я гл., 112-я гл. | cпойлеры + допы (индонез.)

Фандом: главсоо | обзоры | архив дежуркотворчества | анкеты | рисовалка | ВК YouNet Translate | ВК FSG Libertas | ВК фан-группа 1 | ВК фан-группа 2 | дискорд | телеграм | лента «mo dao zu shi» | лента «магистр дьявольского культа»

Матчасть: вики (англ.) | таблица имен | путеводитель по китайскому имени | интервью от 06.03.2016 + послесловие + факты от автора | cловарь терминов | описание персонажей + схема | оф. карточки персонажей | мастер-пост матчасти | китайская матчасть | онлайн-переводчик в Палладия

Фесты: фест по заявкам | Mo Dao Zu Shi Fest MZDS-фест | MDZS-kink (кинк-фест) |

Mdzs-Wars

Mdzs-Wars: Небесные покровители (персонажный фест) | Совет кланов (клановый фест) |mini OTP wars (пейринговый фест) |

ЗФБ-2019

ЗФБ-2019: WTF NieLan MDZS 2019, WTF MoDaoZuShi 2019 (Комбат), WTF Mo Dao Zu Shi 2019 (Баттл), WTF SongXiao MDZS 2019 (внеконкурс) |

ФБ-2019

ФБ-2019: fandom Mo Xiang Tong Xiu novels 2019, fandom MDZS villains 2019, fandom MXTX Longhaired & Co 2019 |

ЗФБ-2020

ЗФБ-2020: WTF Danmei Novels 2020 (внеконкурс), WTF RPS The Untamed Cast 2020, WTF Jin Guangyao 2020, WTF Jiang Cheng & Jin Ling 2020, WTF MXTX Whatever 2020, WTF MXTX and Triple Cultivation 2020, WTF MXTXvillainsAndCo 2020, WTF Wangxian 2020 (внеконкурс) |

ФБ-2020

ФБ-2020: Fandom MXTX Novels 2020 (SFB на дайри), fandomWei Wuxian and Co 2020 (АО3), fandom MXTX and Multicultivation 2020 (АО3), fandom Jin Guangyao 2020 (АО3), fandom MXTX Longhaired 2020 (АО3), fandom Box of Chinese 2020 (АО3)

Прочее: тред «Системы для главного злодея» | тред «Благословения небожителей» | тред РПС по дораме | Сборный тред для новелл Мосян Тунсю и прочей китайщины
словарь терминов сянься
на период реорганизации шапки треда , разделы: F.A.Q. треда магистра, Разные подробности в дунхуа, Актеры озвучивания дунхуа, Левая китайщина на почитать, Карточки персонажей от Оф.блога дунхуа (с допол. про флейту ЛХ), доступны в треде-65 pravdoruboklon.diary.ru/p217082040.htm?from=0

Предыдущие треды: 1, 2, 3,

...

4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114, 115, 116, 117, 118, 119, 120, 121, 122, 123, 124, 125, 126, 127, 128, 129, 130, 131, 132, 133, 134, 135, 136, 137, 138, 139, 140, 141, 142, 143, 144, 145, 146, 147, 148, 149, 150, 151, 152, 153, 154, 155, 156, 157, 158, 159, 160, 161, 162, 163, 164, 165, 166, 167, 168, 169, 170, 171, 172, 173, 174, 175, 176, 177, 178, 179, 180, 181, 182, 183, 184, 185, 186, 187, 188, 189, 190, 191, 192, 193, 194, 195, 196, 197, 198, 199, 201, 200, 202, 203, 204, 205, 206, 207, 208, 209, 210.

Вопрос: Дальше в порно-марафоне:

1. Повансянить вансяней		26	(12.56%)
2. Почэнсянить чэнсяней		40	(19.32%)
3. Заставьте ЦГШ страдать		17	(8.21%)
4. Додайте Яо		18	(8.7%)
5. Больше нонкона, дабкона и прочих красот несогласия		27	(13.04%)
6. Больше булковаленков		20	(9.66%)
7. Некрофилия		11	(5.31%)
8. ОГ и жезлы		24	(11.59%)
9. Любая порнуха сойдет		11	(5.31%)
10. Идите лесом со своей порнухой		13	(6.28%)
Всего:		207 Всего проголосовало: 89

@темы: магистра дьявольского культа тред

Comments

[Гость]

По-моему, только какая-то мелкоформа сомнительного качества.
Жаль. Очень забавляют возможности взаимодействия ЦЧ и ВИ в этой ситуации.

[Гость]

Жаль. Очень забавляют возможности взаимодействия ЦЧ и ВИ в этой ситуации.

Не говори! Я всё ещё надеюсь, что хотя бы на английском что-нибудь принесут, но там тоже нет.

[Гость]

Как остальных раскидать?
Цзиней можно взять за Тиррелов, тоже богатые и с цветочком на гербе)

О, а Цзянов можно записать в Баратеоны на основании сложных отношений главы дома с женой)
А Цинхе Не хз, может быть Грейджои за суровость нравов?

[Гость]

Анон, это не ты на холиварке пару дней назад жаловался, что в англофандоме все считают ЦЧ/СЧ инцестом и шеймят за это ОТП?

[Гость]

Цинхэ Не можно в Старков. Глава дома мёртв и нежная Санса ждёт возможности скормить врагов собакам.

[Гость]

Чэнсяневая борьба в грязи
twitter.com/six811217/status/130302056714711450...

[Гость]

все считают ЦЧ/СЧ инцестом

Но как?

[Гость]

Анон, это не ты на холиварке пару дней назад жаловался, что в англофандоме все считают ЦЧ/СЧ инцестом и шеймят за это ОТП?
Не я. В английский не могу совершенно, так что даже не представляю, что у них там делается.

[Гость]

Но как?
СЧ - корзиночка ЛЧ и ВИ, а ЦЧ - брат ВИ.

[Гость]

Не я. В английский не могу совершенно, так что даже не представляю, что у них там делается.
Ну, значит у тебя где-то есть как минимум один сошиппер, который очень страдает без общения по ОТП.

[Гость]

Но как?
ЦЧ получается для СЧ приемным дядей, так же, как ВИ для ЦЛ.
А вообще СЧ для ЦЧ идея неплохая, должен подойти под хотя бы часть его требований

[Гость]

Начало 13й главы. Говорится об обучении только у ЛЦЖ. О том, что в Гусу в принципе все заклинатели ездят учится, там ни слова.
Ни про какую тётю Мотю ни слова. Так что обучение девиц из других орденов в Гусу - не канон

Но и не противоречит канону.

А то с тем же успехом можно сказать, например, что адепты женского пола есть только у Ланей. Потому что ни одна адептка Цзян, Цзинь или Нев каноне не упоминается.

[Гость]

Но вансяни не усыновляли его.

[Гость]

По взаимодействию с ВИ в ЦЧ/СЧ я б зачёл фик, где ВИ включает возмущённую мамочку, ЦЧ ощетинивается и готовится сраться, и тут встаёт СЧ и уверенно очерчивает границы: это моя личная жизнь, спасибо за заботу, но я за себя решу сам. И эти два долбоёба вдруг осознают, что пацан-то из них троих самый адекватный )

[Гость]

О, а с Игрой Престолов интересно.
Вэни явно Таргариены, такие же долбанутые ("пламя и кровь" опять же) и валили их все вместе.
Цзини — Ланнистеры, после Вэней как раз они воду мутить начали, и у тех и у других золотишко и тайный инцест.
Лани точно Старки, строгие нравы, ОГ в горах, Винтерфелл на Севере, и там, и там холодно и есть Стена.
А вот куда Не и Цзянов что-то не уверена. Баратеоны и Тиррелы соответственно, мб?

[Гость]

ВИ включает возмущённую мамочку, ЦЧ ощетинивается и готовится сраться, и тут встаёт СЧ и уверенно очерчивает границы: это моя личная жизнь, спасибо за заботу, но я за себя решу сам. И эти два долбоёба вдруг осознают, что пацан-то из них троих самый адекватный ) Да! И убийственные взгляды ЛЧ на заднем фоне)

[Гость]

По мне ЦЧ/СЧ слишком скучный - СЧ милый мальчик и будет вести себя так, что даже ЦЧ придраться не сможет.
Там из горячего - только реакция ЛЧ

[Гость]

Цзяны вообще похожи на Грейджоев.
Тоже сыночек, которого папка не ценит, и для которого это всю жизнь источник комплекса неполноценности

[Гость]

Вообще не похоже.

[Гость]

Теги: Meng Yao is insecure about himself and his position he worries about everyone but himself He is good boy

[Гость]

О, а с Игрой Престолов интересно.
читать дальше

Мне нравятся твои аргументы, анон)

Цзяны вообще похожи на Грейджоев.

Мб, и у них еще связь с водой, ну или Баратеоны, как предлагали раньше

А с Не сложновато, они, имхо, были бы хорошими Старками, но Лани лучше легли)
Учитывая их альтернативные техники, может, вообще дотракийцы или Одичалые?
Ну или Талли или Мартеллы, если по девизам попробовать?

[Гость]

Злой и нервный анон таки принес вам злых и нервных ЛЧ и ЦЧ вместе со злыми и нервными темными тварями. Тонны ненависти, кровь-кишки в качестве декораций, вансяни и чэнсяни в анамнезе. Почти 4К.

Часть 1

Цзян Чэн медленно продвигался вперед, огибая длинное здание, кажется, какой-то склад. Серая туманная муть, состоящая то ли из ядовитого дыма, то ли из пепла, все не кончалась. Со всех сторон доносились крики тварей, но словно сквозь вату. Периодически топот раздавался за спиной, но стоило обернуться – там был лишь туман.
Иногда он бил Цзыдянем наугад – и часто попадал.
Казалось, весь этот некогда беспокойный приречной город превратился в огромное кладбище, населенное лютыми мертвецами и темными тварями прочих видов.
Короткая передышка закончилась, когда Цзян Чэн вышел на перпендикулярную улицу. Мертвецы, шагающие мимо гуськом, разом повернули к нему головы. Пришлось крепче перехватить Саньду и Цзыдянь. Сигнальный огонь он послал еще раньше и оставалось лишь надеяться, что тот и правда вылетел наружу, а не погас в тумане. Постоянные атаки не давали нормально подумать и решить, что проще – пробиваться к центру города, откуда больше всего разило темной энергией, или выбираться и ждать подмогу. Кажется, спасти тут уже никого не получится.
Вдруг туман, глушивший почти все звуки, прорезал чистый и громкий аккорд. Цзян Чэн не поверил своим ушам – серьезно? Здесь?! Хуже целого города, населенного темными тварями, может быть только целый город, населенный темными тварями и вторым молодым господином Лань.
В гущу мертвецов ворвалась быстрая голубая вспышка. Бичэнь разил мертвецов, пока его хозяин продолжал атаковать их музыкой. Все шло прекрасно, пока на них не накатила новая волна тварей и с атаками на расстоянии пришлось закончить.
Цзян Чэн развернулся вокруг совей оси, описывая Цзыдянем широкую спираль, потом отскочил, приземлившись в аккурат за спиной Лань Ванцзи. Твари взяли их в кольцо, настырно атакуя и позволив обменяться лишь парой фраз.
–Благородный Ханьгуан-цзюнь как всегда там, где хаос, – отметил Цзян Чэн, не скрывая язвительного тона. – Даже когда это территория другого ордена.
– До главы которого его подзащитные порою не могут достучаться в ожидании помощи, – в голосе Лань Ванцзи ноль эмоций. Казалось, он даже не запыхался, пока прорывался сюда.
Спиной к спине они слажено и привычно уничтожали мертвецов.
– Тем не менее этот Глава здесь, – процедил Цзян Чэн.
– И ему не помешает помощь, – в голосе Лань Ванцзи такое же безмерное спокойствие.
Цзян Чэн понял, что готов прямо сейчас разразиться отборной Юньмэнской бранью, что отлично сочеталась с грубым Юньмэнским говором. Какое-то время, пока он забивал особо сильную тварь, спевшуюся из десятка тел, в нем отчаянно боролись болезненная гордость с практичностью и последняя, что с годами случалось все чаще, победила.
– В таком случае тебе следует обратить свое внимание на другую сторону города. Они все растекаются от центра, нужно перебить как можно больше, пока они не выбрались за его пределы, – сообщил он, расправившись с последней тварью. Лань Ванцзи не удостоил его ответом – лишь нечитаемым взглядом, и направился прочь. Цзян Чэн скривился ему вслед. Хотелось вытянуть Цзыдянем поперек безупречно ровной спины. Пойди пойми, согласился он или просто сейчас улетит дальше по своим делам! Нет, конечно, праведный Ханьгуан-цзюнь – надежда всех сирых и убогих, вниманием прочих заклинателей не обласканных, не уйдет просто так из загаженного темной энергией места. Он же путешествует по миру исключительно из человеколюбия! И никому и в голову не придет, что он занимается этим исключительно ради того же, ради чего бешеный Глава Цзян отлавливает темных заклинателей, объявляющих себя воплощением старейшины Илина. Или старательно ведущими себя так. Они оба рыщут по Поднебесной, разыскивая его. Хоть духом, хоть новым воплощением.
Но когда у тебя есть белая накидка и каменная мина, никто не заподозрит тебя в неподобающих мотивах. Ты можешь любого не удостоить ни взглядом, ни словом – и все вокруг восхитятся тем, каких вершин просветления и отрешенности от мирского ты достиг, и что каждое твое слово на вес золота, и что говорить с кем-то без нужды – лишнее. Нет, никто и подумать не посмеет, что сияющий идеал, порою просто ведет себя как распоследнее хамло, потому что ему так хочется.
Разрубив пополам мелкую тварь, пытавшуюся улизнуть, Цзян Чэн двинулся по улице в противоположную сторону.
В чем-то гуев Лань был прав. Этот город он действительно упустил из виду. В той волне темного помешательства, что захватила Юньмэн с начала весны, сообщения терялись постоянно. А адептов стало не хватать, так что Цзян Чэн начал задумываться, не призвать ли свободных заклинателей на временную службу. Все лучше, чем выпускать в поле недоучек. Адепты Темного Пути распространились и окрепли достаточно, чтобы начать доставлять действительно серьезные проблемы. К тому же война со Старейшиной Илина отгремела пять лет назад – заклинатели просто расслабились, растеряли часть ненависти и стали смотреть на тех, кто «просто балуется» темной энергией сквозь пальцы, спохватываясь только когда от такого «баловства» целые деревни превращались в пиршество для нечисти.
Можно было возразить, что изобретения Старейшины Илина сейчас служили во благо, но одно дело изобретения (хотя Цзян Чэн помнил в каких условиях они создавались и сколько недочетов признавал сам их создатель – такое рванет в любой момент!), другое – безмозглые самоучки, нахватавшиеся отголосков знаний о темной энергии. Цзян Чэн уничтожал их всех, невзирая на тяжесть преступлений, отпуская только совсем уже безвредных – кто знает, куда они дальше продвинутся в своих «исследованиях».
За последний год они окрепли и начали собираться в стаи. В основном их притягивали окрестности Илина и Юньмэна, как связанные с их кумиром. Таких групп становилось все больше, и до того, как на них успевали обратить внимание, они успевали натворить дел. Сейчас Цзян Чэн был готов признать, что ошибался, скептически отнесшись к идее Смотровых башен, хотя денег на их создание отстегнул щедро – негоже Главе Великого ордена мелочиться. Да и с Верховным заклинателем особо не поспоришь. Но сейчас стоило согласиться – постоянное наблюдение здорово подпортило бы жизнь всем темным заклинателям. Но башни строились не так быстро, как хотелось бы.
В этот городок же Цзян Чэн забрел совершенно случайно, когда возвращался с адептами с другой вылазки. Все были ранены и злы. Этот новый культ «Возрождения Старейшины Илина» распространялся среди темных заклинателей с оглушающей скоростью. Приверженцы считали, что их кумир может быть призван для перерождения в теле правильного младенца. Для этого им требовалась девственница, едва вступившая в детородный возраст, и круг самых сильных темных заклинателей. Только объединенными силами, по их заветам, можно было зачать достойное вместилище для злобного духа Старейшины Илина. Весь «Ритуал Призыва» представлял собой групповое надругательство после обильного жертвоприношения. Чаще всего «избранные счастливицы» этого не переживали. Или их приходилось добивать из жалости, как в этот раз.
Зачистив очередную темную помойку, они остановились передохнуть в ближайшем городке. Адептов Цзян Чэн взял с собой молодых, только вышедших в полноценные взрослые заклинатели. Они проявили себя безупречно, но после пережитого им просто необходимо было напиться.
Тут-то к ним и подошел подобострастно сгорбленный свояк хозяина трактира и поведал, что его родственники из соседнего города не связывались с ним уже месяц, а проехать туда стало невозможно из-за странного тумана. И не соблаговолят ли господа бессмертные заклинатели выяснить, в чем причина.
Цзян Чэн соблаговолил. Ему не хотелось пить, но пережитое, хоть и не сильно дотягивало до того, что ему приходилось видеть и делать во время войны, все еще клокотало в нем яростью и жаждой действия. Да и в репутационных целях неплохо бы и Главе Юньмэн Цзян разок побывать там где хаос.
Оставив адептов и велев самым трезвым больше не пить и оставаться на страже, он отправился к указанному городу. На подлете пришлось спешиться – густой туман куполом накрывал город и не давал ничего рассмотреть. Внутри же этого купола он был не таким густым и редел по направлению к центру. Да и туман это напоминало мало – какая-то густая серая муть, напоминающая клубы дыма с вкраплениями странных серых хлопьев. Они оседали на одеждах и заставляли охранные нити мелко рожать, посылая сигнал опасности. Пришлось сгустить энергию перед лицом, опасаясь контакта этих хлопьев с кожей и чтобы не вдохнуть туман.
Из тумана выступали стены домов, остовы деревьев с облетевшими листьями, будто эти земли резко накрыло северной зимой в конце лета. Да и тут явно было холоднее, чем за пределами туманного купола. Как давно сюда не проникал солнечный свет?
Под ногами что-то мерзко захлюпало. Свернув за очередной поворот, Цзян Чэн понял, что обходит этот дом по кругу уже второй раз. Сознание поплыло и притупилось. Резко навалилась усталость и сонливость. Настолько, что он почти видел перед глазами картины, как заходит под навес для сена и сворачивается на нем в сонный клубок. По телу начала разливаться сладкая расслабленность.

[Гость]

Злые и нервные ЦЧ и ЛЧ.

Часть 2

Он издал тихий смешок. До чего же наивная тварь, если решила так внаглую его околдовывать! И мощная – он и правда ощутил желание уснуть. Тут-то и надо было поворачивать, но на него уже набросились темные твари. Несколько десятков – мелких, юрких с широкими ртами, полными острых зубов. Они отдаленно напоминали человеческую ребятню. А может, ранее ею и являлись.
Рука не дрогнула. Он разбивал тощие сероватые тела в пыль трескучими ударами Цзыдяня, а тех, что умудрялись от него увернуться, рассекал мечом. Одолев этот выводок, он наконец столкнулся с их маткой, навевающей на него эти сонливые мечты. Пришлось провозиться довольно долго, пока бегающую по отвесным стенам на четвереньках тварь не настиг Цзыдянь. Тварь издала оглушительный визг и исчезла в ослепительной вспышке.
Не успев отдышаться и стряхнуть с себя эту сонную дурь, Цзян Чэн был атакован новым полчищем тварей. Отбиваясь от них, он и наткнулся на Лань Ванцзи, пришедшего, похоже почти сразу за ним.
Теперь же они двигались по двойной спирали, вычищая окраины, к центру города. Они не пересекались в этом движении, но постоянно чувствовали друг друга где-то рядом и не сбивались с идеальной траектории. Твари явно спешили прочь от центра, словно исчезло что-то их удерживающее. Они были не слишком сильны, но ярость их просто поражала. Оставалось надеяться, что сквозь эти лопасти из мечей, вспышек Цзыдядя и боевых аккордов прорвутся немногие.
К эпицентру темного излучения Цзян Чэн поспел первым. Посреди главной площади он нашел хозяина всех этих тварей. То, что от него сталось, не слишком впечатляло – ворох черного тряпья, развороченная грудная клетка, внутренности веером вокруг, скрюченные пальцы одной руки вцепились в камень, от второй осталась лишь обглоданная кость. Над телом сидела полуобнаженная женщина, завернутая в спутанные длинные волосы, и доедала плоть с тощей ноги. Она медленно подняла голову, прищурив красные глаза, облизнулась длинным языком и даже не успев прыгнуть, сгорела в пурпурном пламени. В стоявшую над площадью вонь ворвался запах грозы.
Подойдя ближе, Цзян Чэн носком сапога повернул тело. На невыразительном, покрытом оспинами лице уже не хватало глаз и языка. Из потревоженной горы линялых черных тряпок выскочила пара крыс и вывалился расколотый каменный знак. От него и фонило темной энергией, породившей всех этих тварей, но управлять ими он уже не мог. Еще одна пародия на Печать.
Цзян Чэн понял, что его накрывает тошнотой.
Голову сжимает стальной обруч. Он изо всех сил заставляет себя не думать об том, не вспоминать, но все слишком похоже – обезумевшие мертвецы, разорвавшие своего обезумевшего хозяина.
Он не замечает, как с крыши здания на него спрыгивают сразу две твари. Поднимает голову, понимая, что увернуться без потерь не получится. И тут же площадь рассекает мощная боевая мелодия, отбрасывает и рассеивает мертвецов, а Цзян Чэн, оглушенный и потерявший ориентацию в пространстве, вынужден опереться на меч, борясь с желанием закричать и заткнуть уши. Проклятый Лань! Он же знает, как сделать так, чтобы звук был опасен для тварей, но не задевал людей!
Но этот музыкальный этюд сыгран специально для Цзян Чэна.
Он наконец выпрямляется, смаргивая навернувшиеся слезы. Лань Ванцзи стоит на краю площади, внимательно оглядывая крыши, пока наконец не закидывает гуцинь за спину.
Ему досталось сильнее. Чьей-то когтистой рукой одежды на груди разодраны в хлам – по диагонали от плеча о бока. Сильная же была тварь, если продрала все защитные плетения! Волосы в подсохшей крови, а через лоб и висок идет уже затягивающаяся рана.
Он идет чрез площадь и останавливается в трех чжанах от Цзян Чэна. Они смотрят друг на друга, а между ними останки неудавшегося повелителя мертвецов, на которые всем плевать. Лань Ванцзи бросил на него всего один короткий взгляд, но судя по тому, как едва заметно замедлился его шаг – он тоже подумал о том, чего никогда не видел своими глазами.
Цзян Чэн смотрит на потерявшего половину своей благопристойности второго молодого господина Лань и ненавидит его всей душой. За то, что, защитив его, он привел смерть в Пристань Лотоса и в тоге приблизил свою собственную. Хотя прекрасно знает, что это не так. В ответ его ненавидят, за то, что убил его. Хотя это тоже хорошо всем известная ложь. Как будто им просто нужны формальные причины для ненависти.
Как будто они не готовы ходя бы самим себе признаться, что все дело в нем. И всегда было.
Пусть его дух никто до сих пор не может призвать – он словно призрак всегда ходит рядом с ними.
Разбежавшиеся к окраинам твари снова стекаются к центру – слишком яркий и вкусный источник энергии ян. Наверняка, они вдвоем сейчас пылают как два факела. Или благоухают как пара хорошо поджаренных кусков мяса.
– Упокоение? – спрашивает Цзян Чэн совершенно спокойным тоном. Они оба могут клокотать от ярости и мечтать вонзить друг в друга свои мечи, но когда вопрос касается уничтожения тварей, действуют и говорят по делу – коротко и слажено. Иногда это два параллельных процесса.
– Бесполезно.
Значит, придется уничтожать все. Остается только мысленно попросить прощения у душ, ранее владевших этими телами и их родственников.
Цзян Чэн высоко вскидывает руку и описывает широкий круг. Повинуясь движению, Цзыдянь захлестывает площадь по краю, превращая хлынувших из переулков мертвецов в пепел. Он раскаляется добела. Настолько, что происходит то, что происходит, когда молния попадает в сухое дерево – окружающие площадь здания вспыхивают, словно сухая трава. Редкие твари – до чего же настырные! – прорываются к ним сквозь огонь и катятся по площади пылающими комками.
Как назло от запаха горелой плоти начинает урчать в животе. Цзян Чэн вспоминает, что последний раз ел неделю назад, а инедия это все же вспомогательная практика, а не основная.
– Ты что творишь?! – Лань Ванцзи наконец выходит из себя настолько, что повышает голос.
– Не твое дело! Это мои земли.
– Спалишь все тут!
Цзян Чэн ухмыляется. Это того стоило – безупречный Ханьгуан-цзюнь какое-то время выглядит как нормальный человек. К тому же проще выжечь это темное болото разом, чем носиться за тварями по улицам. Да и селиться в таком городе заново все равно никто не захочет. Оставлять его разрушаться и служить приютом другим темным тварям, разбойничьим шайкам или очередному темному культу, то же не дело.
– Нам ли привыкать к пожарам? – интересуется он. Цзыдянь снова свернулся и ластится к ноге. Лань Ванцзи давит свою вспышку и возвращает на лицо бесстрастное выражение.
– Бессмыслица, – бросает он сквозь зубы. Сейчас это не звучит так холодно и впечатляюще как обычно, но Цзян Чэну достаточно. Достаточно этого деланного благолепия.
Он бьет Цзыдянем пусть не в полную силу, но достаточно, чтобы выбить из человека не только темного захватчика, но и его собственную душу. Фиолетовая вспышка почти достигает цели, когда ей наперерез бросается голубая. Цзыдянь обвивается вокруг прозрачного клинка. Цзян Чэн дергает его обратно, но кнут словно сплавился с сияющим почти белым лезвием. Они смотрят друг на друга, гоняя мощнейшие потоки ци через соединившееся оружие, но ни один не может наконец взять верх и ударить по сопернику.
В свете пламени измазанное кровью лицо Лань Ванцзи наконец перестает напоминать нефритовую маску. Жаль, что здесь только они вдвоем. Это просто проклятье, что только Цзян Чэн каждый раз видит за этим белым безмолвием саму суть. Не сияющую половинку Двух Нефритов, а человека из плоти и крови, одержимого гневом и человеческими страстями, как и все вокруг. Даже с этого расстояния он видит, как скривились губы, как раздуваются идеально выточенные ноздри и как глаза, напоминающие обычно два озера ледяной воды, сейчас превращаются в два черных омута.
Лани Ванцзи описывает одно изящное движение вокруг своей оси. Обрывки одежд влетают и рассекают воздух. Бичэнь так же поворачивается, наматывая на себя всю длину Цзыдяня. Цзян Чэн рычит и ругается, но позволяет себе взмыль над площадью, едва не поскользнувшись на разбросанных внутренностях, и приземлиться вплотную к проклятому Ланю. Они почти соприкасаются телами, глаза напротив глаз, над головами оглушительный треск Цзыдяня и горный холод Бичэня. Их сияние, должно быть, заметно на сотни ли вокруг – можно было и не тратить сигнальные огни.
Любители поэтических сравнений и народных куплетов еще во время войны сочиняли про них двоих всякую чушь. Что про то, как искрящийся лед, столкнувшись с трескучим пламенем, превратится в холодную воду и погасит его. Чушь полная. При столкновении со слишком сильным пламенем вода превращается в кипяток.

[Гость]

Злые и нервные ЦЧ и ЛЧ.

Часть 3

Они словно по команде подаются навстречу друг другу, впиваясь губами в губы. Оскаленные зубы сталкиваются, языки подобно паре лютых змей врываются в жар ртов.
Цзян Чэн слышит разочарованный стон и почти готов с сочувствием согласиться – да, не так и не с тем, но здесь только они вдвоем. Хоть оба знают, каково было с тем, с кем нужно.
Не отрываясь друг от друга, они наконец расплетают оружие.
Цзян Чэн чувствует, как нижнюю губу пронзает острая боль и следом – струйку крови по подбородку. Он вырывается и в отместку впивается в точеную белую шею – зубы вонзаются в кожу, на языке вкус железа и пепла. Пальцы рвут остатки белой ткани. Кожа под ними уже не кажется безупречной – по груди и животу россыпь мелких ранок, где когти твари все-таки прорвались сквозь все рубежи заговоренной ткани.
В ответ Лань Ванцзи так сжимает его локти, что кажется, кости сейчас не выдержат, он перехватывает инициативу и так же спускает цепочку укусов по шее и ключицам вниз в раскрывшийся пурпурный ворот. Следы от них будут такого же цвета.
Это не страсть – животная ярость двух подраненных матерых хищников.
Дальше уже не понять, кто кого тащит прочь с площади в ближайшие распахнутые двери, дальше от запаха гари, крови и мертвечины.
Когда-то здесь был трактир – по полу разбросаны перевернутые столы и битая посуда. Крыша уже трещит объятая пламенем.
Цзян Чэн спотыкается о что-то, краем глаза замечает, обглоданный добела скелет, и эта секундная потеря равновесия стоит того, что его с размаху бросают на покрытую засохшей кровью циновку. Он не успевает дернуться, как над ним уже нависает чужое тело. Изнеженные с виду руки одним движением разрывают на нем остатки одежд сверху донизу, дергают штаны. Глаза жадно шарят по шраму на груди.
Цзян Чэн помнит, как впервые при виде этого шрама в прозрачных глазах скользнуло нечто, что он принял за пренебрежение – словно он и правда заработал это отметину в качестве позорного наказания, а не получил, защищая его. Потом он узнал, что у Лань Ванцзи есть такие же и получены за то же самое. Но их в тридцать раз больше. И от превосходства, скользящего во взгляде, хотелось перегрызть глотку. Ведь да – проклятый Лань больше страдал за него.
Цзян Чэн в ответ тоже рвет завязки на чужих штанах, благо все остальное разодрали темные твари. Сжимает в руке чужой янский корень, чувствуя, как в ответ вокруг собственного смыкаются горячие пальцы. От этого каждый раз перехватывает дух. А потом его сразу же накрывают собой.
Просто телом по телу – быстро и жестко, вжимая в пол до треска половиц. Никак иначе у них быть не может, Цзян Чэн никогда не поддастся, а наоборот – от одной мысли его тошнит от брезгливости.
От первого же движения в голове словно ударяет колокол, вышибая оттуда все мысли. Это как когда он впервые резко и с места взлетел на мече над крышами Пристани Лотоса. Или когда его во время войны сбили с меча и он какое-то время камнем падал вниз, пока не зацепился Цзыдянем за куст на склоне. Прочности того едва хватило, чтобы он успел призвать Саньду под ноги.
Лань Ванцзи движется мощными рывками, проезжаясь по нему не только бедрами, а и всем телом. Цзян Чэн ругается сквозь сдерживаемые стоны и сжимает коленями его бедра.
Они оба ощущают незримое присутствие третьего между ними, даже когда их тела так плотно прижаты друг к другу. И каждый из них понимает, что его чувство уже давно отравлено и немыслимо без присутствия в нем третьего.
Стены бывшего трактира словно подрагивают в такт рывкам. Крыша горит уже изнутри. Цзян Чэн не мигая смотрит на готовую переломиться балку. Рухнув с такой высоты, она наверняка переломит хребет даже могучему заклинателю.
Движения ускоряются. Кровь пульсирует в венах. Глаза заливает красная пелена. Трение сухой кожи почти болезненно. Это все не имеет ничего общего с весенними играми. Цзян Чэн впивается в плечи Лань Ванцзи и с яростью толкает. Они несколько раз перекатываются, а через миг на смятую ими циновку падает горящая балка.
Лань Ванцзи даже успевает удивленно выдохнуть, пока Цзян Чэн прижимает его к полу, несколько мучительно долгих секунд глядя прямо в лицо. А потом под ними проваливается пол и они летят вниз. К счастью, недолго и падают в подпол, поднимая тучи пыли. Цзян Чэн довольно думает о том, что он вовремя оказался сверху, а у Ханьгуан-цзюня теперь будут синяки еще и на спине – от ножен, гуцинь остался наверху.
Он начинает сам двигаться. Сидя сверху, одной рукой обхватив их корни, второй опираясь на земляной пол. Первые разы его бесило, что проклятому Ланю досталось такое богатство, почти на цунь превышающее его собственное, но теперь он этому рад – можно смело тереться всей длиной, продлевая болезненное наслаждение. Кожа становится потной, но от этого только хуже.
Он смотрит вниз, на распластанное на полу тело, на снова вернувшееся на лицо бесстрастное выражение – только вздувшие на лбу венки и складка между бровей да подрагивающие ноздри выдают крайнее напряжение. Ощущает, как в бедра впиваются пальцы, будто стараются продавить плоть до костей. И вдруг отчетливо понимает, что однажды сорвется и наконец пришпилит его к земле своим клинком – не одним, так другим.
Запрокинув голову и низко застонав, он видит, как очередная балка переламывается пополам и летит просто ему в лицо. А чрез миг голубое лезвие вырывает из ножен, срезав несколько прядей волос, и вертикально взлетает вверх, нанизывая на себя бревно, словно колбасу на нож.
При мысли о том, что над головой висит смертельная опасность, возбуждение вспыхивает в десяток раз ярке. Цзян Чэн наконец заходится длинными стонами и движется так быстро как может. Затуманенное сознание улавливает, что ему вторит другой низкий голос, и даже где-то совсем далеко фантомный отголосок третьего, но ему на это уже совершенно плевать, потому что через пару отчаянных толчков он чувствует как на руку брызгает горячее, а тело под ним дрожит. Наверху Бичэнь раскалывает тлеющую балку и во все стороны летят мелкие щепки и угольки – больно впиваются в незащищенную кожу и прожигают в одеждах крохотные дырочки.
Цзян Чэн хрипло дышит, сгорбившись и вцепившись в чужие плечи. Потом встает на подрагивающие ноги, поправляет остатки одежд. Откуда-то сверху и снаружи уже слышны голоса подоспевших адептов, жаль, для них не осталось добычи.
Он посылает Цзядянь вверх, заставляя оплести последнюю балку и вынести себя наверх. Пол опасно трещит. Крыши больше нет – лишь озаренное пожаром рассветное небо. Лань Ванцзи вылетает следом на Бичэне, на ходу вытаскивая из рукава запасную накидку и запахиваясь в нее.
Как же кстати все эти декорации – никого не удивит, что два прославленных заклинателя оказались рядом столь ободранные и искусанные.
Площадь наводняют заклинатели. На подмогу явились почти все, пролетавшие мимо. Что ж это тоже кстати. Все вместе они следят, чтобы пожар не разгорелся больше, чем от него требуется. Добивают разбежавшихся далеко за пределы города тварей и к вечеру заставляют огонь затихнуть. Уже в мягком предзакатном свете в водах реки отражаются сгоревшие остовы – результат эксперимента кого-то, чьего имени никто никогда не узнает, но проклянут и безадресно.
Они с Лань Ванцзи чинно раскланиваются на берегу, потом встают на мечи и разлетаются в разные стороны. Стоя во главе клина адептов Юньмэн Цзян, Цзян Чэн оборачивается на удаляющуюся фигуру в развевающихся одеждах, что с такого расстояния и в вечернем свете снова кажутся безупречно белыми, и поворачивается обратно. Внутри сейчас нет привычной ярости, она утихла и сыто задремала. Но он не сомневается, что пройдет совсем немного времени, как она поднимется снова. И они оба начнут искать случайной встречи.

[Гость]

Мне нравятся твои аргументы, анон)
Спасибо)

Мб, и у них еще связь с водой
Разве что через связь с водой и можно притянуть. А так Грейджои хоть и являются номинально одним из великих домов Вестероса, но до остальных как-то не дотягивают.

А с Не сложновато
Я подумала и настаиваю на Баратеонах)) "Нам — ярость", Роберт с секирой похож на НМЦ с Басей, НХС на более утонченного Ренли, только среднего брата не хватает.

Ну или Талли
А про Талли я и забыла! Вот кто Цзяны: речные земли, "Семья, долг, честь".

[Гость]

Да, с такой подводкой Баратеоны-Не и Талли-Цзяны мне тоже нравятся)
А ВИ - Король Ночи с армией зомбей)

[Гость]

twitter.com/mizuraburu/status/13026358542638448... сичэн

[Гость]

А ВИ - Король Ночи с армией зомбей)
Перед моими глазами теперь стоит сцена а-ля Суровый дом, где ВИ пафосно и демонстративно поднимает мертвецов, а драпающие чудом спасшиеся Вэни смотрят и чувствуют, как у них волосы на жопе встают дыбом от ужаса.

[Гость]

Злые и нервные ЦЧ и ЛЧ

Это прекрасно и больно
Спасибо, анон!

[Гость]

сичэн